– Ты собираешься вернуться в школу? – спрашиваю я.
– А что мне там делать? – усмехается он.
– То есть ты не планируешь заканчивать учебу?
Его серебристые глаза превращаются в осколки льда.
– Чтобы я мог поступить в престижный университет типа Стэнфорда? Окончить его и найти работу в офисе с девяти до пяти, а потом жениться, купить дом, завести собаку и парочку детей? Достичь ангельско-американской мечты и жить долго и счастливо? Кстати, как будут называть моих детей, если у них окажется тридцать семь с половиной процентов ангельской крови? Думаешь, для этого есть какое-нибудь латинское название?
– Ты можешь достичь этого, если захочешь.
– Но я этого не хочу, – возражает он. – Так поступают люди, Клара. А я не отношусь к ним.
– Это не так, – выпаливаю я, изо всех сил стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.
– Я человек лишь на четверть. – Он осматривает меня с ног до головы, словно пытаясь определить, где проявляется моя человечность. – И этого очень мало. Так почему это должно влиять на меня?
Я скрещиваю руки на груди, чтобы сдержать дрожь, которая вызвана отнюдь не холодом.
– Джеффри, – спокойно говорю я. – Мы не можем убежать от собственных проблем.
Он вздрагивает, а затем протискивается мимо меня к двери.
– Не стоило мне приходить сюда, – бормочет он.
И я тут же задаюсь вопросами: «Зачем тогда он это сделал? Почему захотел меня увидеть?»
– Подожди. – Я тянусь к нему и хватаю за руку.
– Отпусти меня, Клара. Я больше не играю в эти игры. Я покончил со всем этим и отныне не позволю кому-либо указывать мне, что делать. А стану делать то, что хочу сам.
– Прости! – Я замолкаю и делаю глубокий вдох. – Прости! – более спокойно продолжаю я. – Ты совершенно прав. Мне не стоило командовать тобой. Я не…
«Мама», – хочется продолжить мне, но слова застревают в горле. Я отпускаю его и отхожу на пару шагов назад.
– Прости, – повторяю я.
С минуту он пристально смотрит на меня, словно решая, стоит ли продолжить разговор.
– Мама знала, – наконец признается он. – Знала, что я решу сбежать.
Я пристально смотрю на брата.
– Откуда?
Он усмехается:
– Она сказала, что ей птица на хвосте принесла.
Да, не сомневаюсь, что она именно так и сказала.
– Это всегда немного раздражало в ней. Верно?
– Да. Настоящая всезнайка. – Губы брата искривляются в болезненной улыбке.
И это разбивает мне сердце.
– Джеффри… – начинаю я, желая рассказать о рае и том, как я видела маму, но он перебивает меня.
– Главное, что она знала, – говорит он. – И даже подготовила кое-что для меня.
– Но, может, я…
– Нет. Мне не хочется, чтобы ты сейчас портила мне жизнь. – Он слегка хмурится, словно только что осознал, как это прозвучало. – Я хочу сказать, что должен во всем разобраться сам, Клара. Хорошо? У меня все в порядке. И именно поэтому я и пришел сегодня. Тебе не о чем беспокоиться.