Остаток субботы и все воскресенье Рая провела как в аду. Спать она не ложилась совсем, потому что боялась повторения сна, есть она тоже не могла — кусок просто не лез в горло. Свою совесть она ощущала как гипертрофированный воспаленный орган, боль в котором можно унять разве что при помощи хирургического вмешательства.
К концу второго дня ее мучения дошли до такой точки, что она с любовью стала поглядывать на торчащий из потолка крючок, на котором бесстыдно болталась ничем не прикрытая лампочка.
Ночью Рая бросилась на поиски веревки, которой, к счастью, в доме не оказалось.
Когда рано утром в понедельник Рая явилась на работу, то уборщица выронила из рук ведро.
— Батюшки-светы, что с тобой? — запричитала она.
На Раю действительно было страшно смотреть — двухдневная бессонница разукрасила ее лицо темными пятнами, на голове скатался колтун, щеки ввалились.
— Людка не приходила? — спросила Рая у уборщицы.
— Нет, не приходила… — ответила уборщица, продолжая горестно держаться за щеку. — Так рано же еще.
Рая молча проследовала в свой кабинет, хотела открыть ключом дверь.
— Открыто! — крикнула уборщица. — Тебя там ждут, я впустила.
Рая налегла на ручку, дверь медленно отворилась, и Рая увидела, как на массажном столе, по-стариковски свесив ноги, сидит Ада Карловна.
Недолго думая, Рая закрыла дверь на ключ, упала на колени и поползла, протягивая руки к колдунье:
— Матушка, избавь, избавь ты меня от этих мучений! Не хочу я ей никакого зла, сними заговор, я тебе денег дам сколько захочешь! Вот три тысячи! Пять! Десять! — Рая вынимала из кошелька одну за другой бумажки и все ползла по полу к старухе.
— Да успокойся ты! — Ада Карловна слезла со стола и боязливо попятилась к окну.
«Уж не спятила ли она?» — думала ворожея, отступая все дальше и дальше. Рая действительно выглядела как безумная — глаза горят, руки трясутся, волосы дыбом.
— Ты, это, деньгами-то не тряси… — растерялась на мгновение Ада Карловна.
Упершись задом в подоконник, она остановилась и попыталась войти в роль, но вид распростертой у ее ног женщины несколько смущал.
— Встань!
Рая затрясла головой.
— Встань! — Голос колдуньи набирал силу.
Рая поднялась на трясущихся ногах, вид ее был настолько страшен, что даже бывалое сердце мошенницы дрогнуло.
— Деньги давай!
Рая быстро сунула ей в руки весь кошелек и все, что она успела из него достать.
Ада Карловна расторопно спрятала добычу в свой ридикюль, подошла к Рае и, положив ей на лоб руку, повелительно произнесла:
— Повторяй!
Рая повторяла за старухой какие-то непонятные слова, заклинания и чувствовала, как из ее души изливается что-то черное, жуткое.