Я не успела понять о ком именно шла речь и куда так демонстративно косился своими глазищами Карат, но вот кажется, отец понял все и молниеносно, тут же придя в себя и шарахнув своей ручищей по креслу с такой силой. что оно жалобно хрустнуло и одними только молитвами не сложилось пополам, когда от перелома позвоночника Карата спасла лишь его реакция.
— Не смей!! Не смей, хрен моржовый, настраивать моих дочек друг против друга, чтобы только потешить свое чертово эго!! Вырву на хрен все с корнем, чтобы не осталось ничего, за что можно было бы драться из-за тебя!!!
Едва ли «хрен моржовый» дрогнул хоть ресницей, выражая свой испуг!
Кажется, его наоборот искренне веселила эта ситуация, когда он окинул разъяренного отца лукавым взглядом, усмехнувшись:
— Говорят у меня еще глаза красивые.
Думаю, что старшие Беры просто пошли бы в рукопашную друг на друга, вернее, отец — на Карата, если бы не взгляд Сумрака, который каким-то образом сумел утихомирить всех и сразу, возвращая разговор в правильное русло, когда все взгляды опять были прикованы к Тайге, а мой мозг начинал дымиться от слов, сказанных Каратом про личную охрану самого короля.
Даже если папа и рассказывал мне об этом, на данный момент я не смогла вспомнить ровным счетом ничего, надеясь лишь на то, что разговор по душам продолжится, и я смогу выяснить для себя хоть что-нибудь полезное.
— Дочка? — перевел свои спокойные теплые глаза Сумрак на Тайгу, скорей всего напоминая о том, что она до сих не ответила на вопрос о том, что она делала в нашей деревне.
— Я должна была присматривать кое за кем, поэтому приходилось часто находиться рядом с деревней и видеть всех жителей. Но большего я вам не скажу, — упрямо и тяжело закончила Тайга, явно в ту секунду бросая взгляд на Карата, судя по тому, как он весело усмехнулся. полыхнув своими наглыми. но красивыми глазами, — Можете угрожать сколько угодно. Всё, что касается Ягоды и ее парня — я рассказала. А остальное вас не касается.
У меня было стойкое ощущение, что мужчины не отцепятся от нее просто так.
По крайней мере, Карат уж точно, вот только почему-то он не попытался даже слова сказать, когда в зал вошла та самая женщина с белой косой.
— Не дали ребенку даже чай выпить! — было забавно и непривычно видеть, как маленькие человеческие женщины могли вести себя так смело и даже наверное отчасти вызывающе с этими мужчинами, которых и людьми то было назвать очень сложно, — Пол часа прошло! Я забираю с собой всех девочек!
Никто не возникал.
Север опустил на пол свою кроху с большим животом, Кадьяк с зелеными глазами тоже, но мне снова стало больно и стыдно, когда девушки осторожно и нежно подняли бледную молчаливую Злату с кресла из-под руки отца, чтобы увести ее с собой.