Мы утопали в этом поцелуе уже не сдерживаясь и не пытаясь остановиться, позволив себе позабыть обо всем на свете, когда я поняла, что Янтарь напряженно застыл и в тут же от него повеяло яростью и разочарованием, такими острыми и очевидными, что я это смогла ощутить даже я своим нюхом совершенно растерявшись и, конечно же, сразу все принимая на свой счет, даже если сразу не могла придумать ни одной причины. чем смога бы вызвать именно эти эмоции, особенно когда чувствовала собственным телом, что он по прежнему очень сильно иная возбужден и не собирался останавливаться. До определенного момента.
Что дело совсем в другом я поняла, лишь, когда Янтарь тяжело оторвался от меня, все таки не отпуская из своих рук и продолжая крепко держаться за мою попу, разворачиваясь в пол оборота, когда теперь и я увидела на пороге доме девушку.
Ту самую. Рыжую!
А ведь я так и не выяснила, кем же она приходилась Янтарю и почему пришла за ним вот уже как во второй раз, при чем теперь не постеснявшись даже войти внутрь.
Успокаивало лишь то, что и сам Янтарь был не слишком-то рад ее появлению, недовольно поджав губы влажные от нашего жаркого поцелуя, и кивая девушке сухо:
— Что? Опять мама Зои зовет?
Девушка даже бровью не повела ни от слов Янтаря с едковатым привкусом недовольства и злости, ни от нашего вида в целом, пока я продолжала вероломно сидеть прямо на мужчине, обхватывая ногами его бедра в весьма двусмысленной позе и понимая, что от нас двоих несет желанием за версту, отчего жутко смутилась.
Рыжая в принципе не обращала никакого внимания на меня, глядя лишь на Янтаря пусть и сосредоточенно, но спокойно. Можно сказать, что совершенно без эмоций, когда я до рези в глазах и звона в голове пыталась уловить от нее хотя бы намек на ревность или чувство собственничества по отношению к тому, кого я хотела тоже.
Когда она просто утвердительно кивнула в ответ. я почему-то смутилась еще сильнее, отводя глаза и пытаясь осторожно слезть с Янтаря, который не отпустил меня, словно демонстративно прижимав к себе еще больше.
А вдруг это была его сестричка?
При чем очевидно, что младшая!
Не то, чтобы я в невестки набивалась, но очутиться в таком положении как сейчас я явно не хотела, шикнув на Янтаря, который снова не обратил никакого внимания на мои попытки очутиться на полу, покосившись на молчаливую девушку еще раз, и выгибая брови хоть и лукаво, но недовольно, когда пробасил:
— А что, кроме как тебя в доме больше некого отправить за мной?
Девушка и в этот раз никак не отреагировала, лишь кинула так же сухо и спокойно, как Янтарь: