Она стояла в тени, впервые глядя тревожно и явно в полной растерянности от увиденного, почему-то не торопясь кинуться, чтобы помочь своим.
Но когда наши взгляды на доли секунды пересеклись и столкнулись где-то в одной точке сквозь летящих рычащих Беров, клубы снега, который взметался в самое небо столпами, и куски разорванных и сломанных деревьев, она чуть улыбнулась, кивая головой, словно говоря, что всё будет в полном порядке.
Мне же в это верилось как-то с большим трудом!
Не знаю, может потому, что я была в самом эпицентре медвежьей бури, ощущая теперь с ужасом и щемящим чувством вины аромат крови воинов, которые рисковали сейчас собственными жизнями, чтобы спасти мою, что было для меня совершенно незаслуженно?
Может со стороны, там в тени вековых елей, до которых еще не успели добраться эти огромные руки, чья сила была такой, что страшно было представить, ситуация выглядела иначе и могло показаться, что все шло к завершению?
Вот только в данном случае ведь и моя смерть тоже была завершением истории…
Словно очнувшись от взгляда Тайги, я принялась отбиваться от сильной большой руки, пытаясь вывернуться из нее, даже если пришлось бы снова оказаться в снежном плену, подключая не только всю свою силу и ярость, но и медвежьи инстинкты, когда по запаху понимала, что рядом со мной был не мой Янтарь…но и не Палач, от которого не было совершенно никакого запаха, как это должно было быть!
Впрочем, и это меня мало радовало, когда я вцепилась зубами в огромное плечо, умудрившись как-то крутануться в руках незнакомца, понимая, что не смогла даже прокусить его до крови. но вот выгрызла клочок клетчатой ткани, слыша над собой мягкий и глубокий голос:
— Не бойся, дочка, я не причиню тебе вреда!
Сердце дрогнуло, захлебываясь в слезах и застонав глухо и тихо.
Дочка.
Как же давно меня так не называли, и как же сильно я скучала по этому незамысловатому обращению, в котором было столько тепла и защиты, что всю мою ярость и страх смыло, словно порывом вселенского цунами.
Глупо наверное было с моей стороны и очень бессмысленно, но я уже даже не сопротивлялась. когда незнакомый мужчина, от которого веяло теплом, силой и покоем, подхватил меня, словно маленького ребенка, прижимая к своей груди и обнимая обеими мощными руками.
Первое, что я увидела после того, что он был облачен в простую рубашку, это его глаза.
Бесконечно глубокие, невероятного серого цвета с черными длинными ресницами, в которых был такой покой, что я тихонько выдохнула, разглядывая его красивое лицо с черной щетиной, где блестела благородная седина, когда мужчина посмотрел вперед, проговорив негромко, но твердо: