Конечно, я могу допустить, что мое поведение и проявленная забота способны сбить с толку кого угодно. Но он забыл, что я вела себя так не с ним – Хасом, а со своим «дедушкой» – старым, слабым и немощным стариком, нуждающемся в постороннем уходе. Именно «деда» заботливо кормила с ложечки. Его водила в кусты, аккуратно поддерживая под руки. Рядом с ним спала, не стесняясь ночевать в одной повозке. Его чмокала в щечку, как заботливая внучка. Его, а не Родана. Его, а не бравого молодца, который вдруг оказался сбит с толку этой игрой и едва не принял ее за чистую монету.
Впечатленный моими прежними подвигами и слегка наивный Хас, кажется, почти надумал в меня влюбиться. И, кажется, едва не начал относиться ко мне так, как совсем-совсем не подобает побратиму.
Но теперь я нашла его ошибку.
Я вовремя ее просчитала.
И я намеренно велела Лину рассказать обо мне все. Абсолютно все. Включая истинные мотивы моих недавних поступков и причины некоторых моих странностей. Так, чтобы за время нашего отсутствия серьезно озадачившийся Хас запоздало отыскал свое потерянное спокойствие, побыстрее вернул его на место, перестал считать мои ужимки искренними и с облегчением осознал, что навеянные нашими совместными ночевками грезы – не более чем обычные заблуждения, которым не следует придавать большого значения. И к которым не следует относиться, как к чему-то серьезному.
Это просто работа. Дела. Игра, если ему так легче. Ничего личного.
Надеюсь, за время нашего отсутствия он это тоже понял. И надеюсь, этого времени хватило, чтобы он пришел к правильным выводам.
Перехватив его внимательный взгляд, я спокойно кивнула.
– Конечно. Но еще раз повторяю: ты зря боишься и зря полагаешь, что твои сомнения остались для меня тайной за семью печатями.
– И… что? – тревожно замер Родан, кажется, впервые за много дней ощутив несвойственную ему неуверенность.
Я пожала плечами.
– Ничего. Мне кажется, ты уже сам понял, что это была плохая идея.
– Ты так считаешь?
– Я это вижу, – кивнула я. – И, будучи Иштой, хорошо чувствую подоплеку твоих сомнений. Но при этом могу подсказать их причину. Хочешь?
Хас вопросительно приподнял одну бровь.
– Не стоит путать восхищение и симпатии, Род, – все так же спокойно продолжила я. – Не стоит сравнивать львицу с домашней кошкой. И не стоит пытаться ограничивать ее свободу. Каждая кошка гуляет сама по себе. И она сама выбирает, в какую сторону ей повернуть пушистый хвост. К тем, кто ей просто приятен, она относится одинаково ровно. Тех, кто ей дорог, она будет защищать до последнего вздоха. Те, кто надумают ее обидеть, рискуют получить когтистой лапой по морде. А иногда случается так, что даже милая домашняя кошечка становится разъяренной фурией, к которой опасно подходить близко.