Он говорил так, словно она была домашним животным или имуществом. Молли опешила.
— Мы это не обсуждали, — нерешительно напомнила она.
— Нечего обсуждать, — объявил Азраил и сел. Он был настолько красивым, что у нее перехватило дыхание. — Мы оба так увлеклись, что не предохранялись.
Она широко раскрыла глаза и села, закрываясь простыней.
— Предохранение? — тупо переспросила она.
— Я забылся, — правдиво сказал он. — Прости.
— Это было небезопасно. Я не пила противозачаточные таблетки после того, как Тахир похитил меня, потому что не взяла их с собой. Я планировала начать принимать их снова в конце месяца.
— Теперь ты можешь забеременеть, дорогая, — спокойно сказал Азраил. — Я потерял голову.
— Но я не хочу беременеть! — возразила Молли, удивляясь тому, что через несколько минут блаженства ее ослепила реальность. — Слишком рано. Я не готова к материнству.
Азраил нахмурился и встал с кровати.
— Не суетись. Ты моя жена! Ты вполне можешь родить от меня ребенка.
Молли закатила глаза.
— На Западе такие вопросы решаются иначе. Мужчина и женщина планируют рождение детей вместе.
Азраил напрягся, его глаза сверкнули.
— Если ты так не хочешь беременеть от меня, то тебе следовало подумать об этом заранее. Я забыл о предохранении, но и ты о нем не вспомнила.
Молли стиснула зубы, потому что не хотела прямо сейчас признавать его правоту. Она не привыкла думать о риске беременности, потому что Азраил был ее первым любовником. Он так отреагировал, словно шанс родить от него ребенка был прекрасной возможностью, от которой не отказалась бы ни одна нормальная женщина. Он явно обиделся на нее, потому что мрачно поджимал губы и хмурился.
Азраил очень удивился тому, как Молли отреагировала на свою потенциальную беременность. Только после того, как он осознал, что забыл надеть презерватив, он понял, как хочет, чтобы Молли родила от него ребенка. В конце концов, Тахир был его единственным родственником, и на душе Азраила потеплело от перспективы иметь полноценную семью с детьми.
По иронии судьбы он представлял Молли доброй и любящей матерью. Его собственная мать была очень холодной и сдержанной и не была с ним любящей и заботливой. Его мимолетное, идеалистическое видение счастливой семьи с Молли исчезло после ее категоричного отказа становиться матерью, который он счел бесчувственным.
— В следующий раз я буду очень осторожен, — холодно произнес Азраил. — Ты сама решишь, когда наступит тот волшебный день, когда мы с тобой обсудим то, что естественно для большинства людей!
Молли молчаливо поджала губы. Джалия не самая прогрессивная страна. Именно поэтому Азраил убежден, что, как его жена, она обязана беспрекословно рожать от него детей.