— Да, — криво усмехнулся он. — Прекрасно слышу, как вас это радует.
Уличенная, она лишь пожала плечами:
— Нет смысла притворяться, верно?
— Ни малейшего, — кивнул он. — Правда намного проще и доставляет гораздо меньше проблем.
— Вы уверены, что вы — адвокат?
— Не любите адвокатов?
— А кто их любит?
Он скривил рот:
— Точно подмечено. Хотя, смею заверить, клиенты проникаются ко мне нежными чувствами.
— Верю. — Собирая информацию о нем, Лайла узнала, что в зале суда Рид Хадсон был хищной акулой. Клиенты по‑настоящему любили его, а противники кусали локти, что не смогли его заполучить.
— Так вы ненавидите адвокатов вообще или меня в частности?
— Для ненависти я знаю вас недостаточно хорошо, — признала Лайла, избегая прямого ответа на вопрос. — Я приехала сюда, не питая к вам теплых чувств.
— Это стало ясно в момент нашего знакомства.
Лайла вздрогнула. Она никогда не проявляла грубость намеренно, но эмоции буквально душили ее. Слабое оправдание, что и говорить…
— Вы правы. Но я потеряла Спринг, а потом оказалось, что я должна передать Рози совершенно незнакомому человеку…
— Я понимаю, — поразмыслив, признал он, снова задержав на ней взгляд. — Я ценю преданность.
— Я тоже. — Надо же, они наконец‑то нашли точку соприкосновения.
— Я поговорил с нашими родителями, — вдруг сказал Рид и поправился: — Точнее, с нашим отцом и матерью Спринг.
Это казалось Лайле странным: разные родители, одна семья, запутанные нити родственных связей. До того как смерть раскрыла все ее тайны, Спринг знали по фамилии ее бывшего мужа, Бейтс. Лайла была совершенно не готова к тому, чтобы столкнуться с влиятельной семьей Хадсон.
От волнения все внутри мучительно сжалось. Что, если родители Спринг хотели воспитывать Рози? Они ведь почти не интересовались своими детьми! Неужели Рид отдал бы им ребенка, несмотря на просьбу Спринг? Уже лихорадочно размышляя, как с ними бороться, Лайла взволнованно бросила:
— Что они сказали?
Рид вздохнул, он впервые выглядел скорее утомленным, чем раздраженным.
— Именно то, что я от них и ожидал, — усмехнулся он. — Мой отец напомнил мне, что у него в доме уже есть трехлетний ребенок и его жена вот‑вот произведет на свет еще одного.
Лайла растерянно моргнула. Непривычно было слышать о братьях с более чем тридцатилетней разницей в возрасте.
— А мать Спринг, Донна, заявила, что ей не улыбается становиться бабушкой. А то еще кто‑нибудь решит, что она состарилась.
— Не слишком по‑матерински, правда?
— Настоящая мать‑кукушка, — согласился он. — У моего отца интересный вкус в том, что касается женщин. Как бы то ни было, я сообщил им, что Спринг оставила своего ребенка мне. Я позвонил им только для того, чтобы уведомить об этом.