Олег Дикий, нахмурившись, следил за манипуляциями новичка. Всё это ему совсем не понравилось. Ещё больше не понравилось, когда он увидел, что Алина вдруг повернула голову и почему-то улыбнулась калеке.
– Ну что ж, продолжим, – сказала Седа, когда всё наконец успокоилось. – Почти три четверти известных в природе элементов составляют металлы…
Рудик единственной рукой достал тетрадь из висевшей через плечо сумки, положил её на стол, открыл и быстро начал конспектировать.
Класс с любопытством поглядывал на него. То и дело бросал неприязненные взгляды в его сторону Олег. Периодически косилась на новичка и сидевшая рядом Алина.
Эдуард Николаевич Погребной, морщась, шёл по пустому коридору. Всего несколько лет, как открылась школа, а уже вокруг грязные, исписанные стены, поцарапанные шкафы. Часть повешенных в прошлом году ламп дневного освещения работает плохо, мигает, а некоторые и вообще уже не работают. Всё это из-за того, что в город понаехало всякой черножопой швали, понакупали домов, квартир!
Всю страну скупили на корню!
Странно, повсюду обязательно какая-нибудь пакость. В Америке – негры, во Франции – арабы, в Германии – турки (в Америке и во Франции Эдуард Николаевич не был, но в Германию в турпоездку ездил, так что знал доподлинно!), а тут эти, носатые!
Между прочим, школа хоть и большая, но не резиновая, мест не хватает! А он обязан принимать всех кого ни попадя, за просто так. Прав Балабин, в большинстве своём все они выблядки. Или ублюдки, один чёрт! Особенно эти чурки-хачики!
От них, кстати, и запах какой-то другой, острый, неприятный!
Потому что готовят они всё время какое-то говно! Вот от них вонь и идёт.
Эдуард Николаевич невольно потянул носом. (Он был чрезвычайно чувствителен к запахам.) Печально вздохнул.
Ничего тут не поделаешь, развалили страну!
Вот если б удалось сделать из школы частный лицей, совсем другая получилась бы история. Да и деньги, разумеется, совсем иные. Но он над этим работает, ведёт кое с кем в области переговоры. И похоже, что лёд тронулся, идея частного лицея явно понравилась. На прошлой неделе ему намекнули, что в самое ближайшее время возможны некоторые благоприятные изменения в его судьбе.
Неожиданно из-за угла выскочил ученик, кажется десятиклассник. Увидел директора, резко остановился, вылупил бессмысленные глаза.
Эдуард Николаевич всмотрелся, опознал прогульщика, грозно нахмурился:
– Ты, Сычёв, куда это разогнался? А ну марш в класс!
Пойманный на месте преступления Сычёв шмыгнул носом, ни слова не говоря, развернулся и поплёлся обратно.