Света молчала, пыталась осознать всё, что услышала.
Через какой кошмар ему пришлось пройти! Как он только это всё выдержал!
Бедный парень!
– Значит, ты оказался самым удачливым из всех? – тихо сказала она.
Скорее утверждала, чем спрашивала.
Рудик с горечью ухмыльнулся.
– Конечно, я самый удачливый, – ответил он. – Разве не видно?
Слова эти окончательно добили её, она почувствовала, как по телу прокатилась боль, холодом осела где-то в ногах. Жалость к нему заполнила всё её существо.
Слёзы уже нельзя было удержать, они хлынули потоком. Она хотела сказать ему, что теперь он не один, что она будет рядом, что он может опереться на неё.
Но ничего не сказала, слова не складывались. Только вдруг судорожно всхлипнула и инстинктивно схватила его за руку, крепко сжала её.
Рудик почувствовал горячие, жгущие пальцы, с изумлением посмотрел на её белеющее в полутьме лицо.
Удивительное прикосновение!
Он никогда раньше не ощущал ничего похожего.
Они сидели не двигаясь, молчали.
Каждый боялся проронить хоть слово, нарушить ту хрупкую связь, которая неожиданно возникла между ними.
Домик Седы Костоевой находился на самой окраине Приозёрска, одной своей стороной смотрел прямо в лес. Седу это месторасположение очень устраивало, ей нравилась тихая дачная жизнь, к тому же подальше от посторонних глаз, которые ей совсем не нужны. Были у неё свои секреты, и она вовсе не собиралась делиться ими с согражданами.
К тому же Седа вполне отдавала себе отчёт в том, что её далеко не славянская внешность, незамужество и происхождение могут вызывать излишнее любопытство у местных жителей, и потому даже обрадовалась, когда ей предложили этот стоящий на отшибе дом. Одиночества она не боялась. Седа вообще была не из пугливых, а после всего, что пережила, ни звери, ни люди уже никакого особого страха ей не внушали.
Да и кому на самом деле придёт в голову тащиться на окраину города, чтобы нарушить её покой?..
Однако же кому-то пришло. Нынешним вечером кто-то осторожно прятался за деревом, внимательно наблюдал оттуда за её одиноко стоящим в конце пустой дороги домом, из окон которого лился в темноту жёлтый таинственный свет.
Постояв так некоторое время, прячущийся, видимо, потерял терпение, не выдержал. Медленно, стараясь двигаться как можно бесшумней, вышел из-за дерева, приблизился к стене дома. Потом прокрался вдоль неё и осторожно заглянул в окно.
Ни о чём не подозревавшая Седа зажигала свечи на столе, сервированном на две персоны. Была одета в своё лучшее чёрное платье, подчёркивающее тонкую фигуру.
Закончив, она придирчиво оглядела стол и пришла к выводу, что всё к визиту молодого столичного следователя готово. Её с детства учили, что мужчина – хозяин жизни, и потому принимать его, мужчину, следовало самым наилучшим образом.