Некоторые трудности возникли с подъемом коляски Толоконникова к кабине лифта. Если бы не Юрий Сергеевич, то разговор с Блиновой вряд ли бы состоялся. Степашкин, отдуваясь, втащил коляску на лестничную площадку. Эта процедура заняла минут десять, не меньше. Затем подъем в душной, исписанной подростками кабине, остановка на пятом этаже.
В нужную квартиру позвонил Степашкин, так как Мономах не мог дотянуться до кнопки. Дверь открыли почти сразу, даже не спросив: «кто». Такая безалаберность здорово разозлила Толоконникова и он мысленно приготовился ввалить Людмиле по первое число. Но не успел.
В первое мгновение он не узнал бывшую жену Блинова, так она постарела. Некогда милое и симпатичное лицо осунулось, под глазами появились глубокие морщины, а нежная припухлость губ куда-то бесследно испарилась. Мономах так растерялся, что не сразу заметил, с каким состраданием смотрит на него женщина.
«Господи, да она даже не знает, что я — парализован, — вдруг подумал он. — По телефону я ей не сказал, чтобы не расстраивать, вот она и уставилась на меня, как бык на красный цвет».
— Добрый вечер, Люда, — как ни в чем не бывало поздоровался он. — Познакомься, это мой друг, Юрий Сергеевич Степашкин. Тоже воевал… Можно мы пройдем? Точнее, я проеду… Да не смотри ты на меня с такой откровенной жалостью, не смотри. Да все у меня нормально!
— Прошу, — прошептала Людмила, не отводя взгляда от инвалидной коляски Толоконникова.
Ее глаза подозрительно блеснули, и Мономах с раздражением подумал, что истерики не миновать.
— Проходите в гостиную, — предложила Людмила и начала всхлипывать без слез.
— Хватит тебе сморкаться, как мокрая курица, — со смехом сказал Мономах, уверенно двигаясь по направлению к комнате. — Ну ранило меня, так ведь не убило. Ну парализовало, так ведь это не мешает нормально жить.
— Да, — согласилась Людмила, садясь на диван. — Если бы Игорь вернулся ко мне в таком состоянии, я бы места не находила от радости. Пусть даже без обеих ног, пусть без рук, но живой…
Толоконников внимательно посмотрел ей в глаза, пытаясь понять — играет женщина или говорит то, что думает. Людмила спокойно выдержала его взгляд, лишь несколько раз хлюпнула носом. Достала из кармашка халата платок, приложила его к щекам и вымученно улыбнулась.
— Как мальчишки? — спросил Толоконников. — Наверное, вымахали будь здоров?
Возможность поделиться своими проблемами перевела мысли Людмилы в другое русло и помогла оправиться от потрясения.
— Мальчишки?.. Ничего, растут. Только тяжело им без отца.
— А как мама?
— Мама тоже нормально. Правда, в прошлом году хворала месяц. Воспалением легких.