Мама замолчала, и я слышала, как формируются невысказанные вопросы. А потом:
— Правда?
Что я слышала в ее голосе? Страх или восторг? Порой они звучали одинаково – сухо и напряженно, слова были отчеканены.
Она будет злиться, что я ему рассказала? Или поймет мое желание похвастаться нашей историей? Порой у меня возникало странное ощущение, что я ее подводила, не бунтуя и не крича направо и налево, кем я была, кем была мама, и откуда мы приехали. В Лондоне я хотела как-то объяснить свою простую одежду, обычный хвост и в целом несовременный вид. Я повторяла себе, что будет весело играть в большом мегаполисе роль мышки из маленького городка. Но в мыслях, как бы эгоистично это ни звучало, я хотела, чтобы мир знал, что это всего лишь роль, и что я не должна ощущать себя чужой среди всех этих женщин, словно сошедших с обложек журналов.
«Дочь самого известного актера в мире жила обычной жизнью в крохотном городке и никогда не слышала о моде. Она такая приземленная!».
Но я соврала маме:
— Нет, мам, я бы такого не сделала.
Она выдохнула, тихо хмыкнула.
— Ладно, солнышко. Поговорим завтра?
Я послала ей поцелуй, закончила звонок, ощущая кислый привкус лжи на языке.
Словно задвинувшаяся штора, вина растаяла, как только я вышла в мерцающую ночь. Сэм не поднял головы, когда я ложилась рядом на прохладную траву, но я почувствовала, как он придвинулся ближе.
— Вовремя,— сказал он. Было темно, но я слышала улыбку в его голосе. – Я уже засыпал.
Меня, словно волной тока, охватило желание сжать его руку.
— Прости. Мама звонила узнать, как проходит поездка.
Он повернулся ко мне в темноте.
— Она завидует, что вы с Джуд в Лондоне?
— И я о таком подумала, — я села, скрестила ноги и посмотрела на него. Внутри все дрожало.
— Ты в порядке? – спросил он.
— Она спрашивала, рассказала ли я тебе о папе.
Сэм улыбнулся мне.
— Ты упоминала обо мне своей маме?
— Ага.
— И? – он пошевелил бровями. – Что ты сказала?
— Что встретила парня по имени Сэм.
Он изобразил шутливое изумление.
— И все?
Я надеялась, что он не видел, как моя шея и щеки запылали в темноте.
— А что я должна была сказать?
— Что я красивый, талантливый писатель и умею работать на ферме.
От этого я рассмеялась.
— Я не знаю, насколько ты талантлив с текстами и на ферме. Я не видела доказательств.
— Но ты не возразила насчет моей красоты.
— Ты пытаешься впечатлить мою маму?
Сэм приподнялся на локтях, весело на меня поглядывая.
— Что ты ей сказала?
— Что ты милый и…
— Нет, — он отмахнулся. – Когда она спросила, рассказала ли ты мне о своем отце.
— О, — я прикусила губу. – Я соврала. Сказала, что ничего не говорила.