ЖЕНЩИНА. Выходные у нас когда, какие дни выходные?!
Человек-паук всхлипывает.
ЖЕНЩИНА. Суббота, воскресение! Повторяй за мной, скотина, суббота, воскресение!!!
ЧЕЛОВЕК-ПАУК. Суббота, восклесение...
ЖЕНЩИНА. Так, теперь география... мы в какой стране живем, страна наша как называется, родина твоя?!
ЧЕЛОВЕК-ПАУК. Лоссия...
ЖЕНЩИНА. Как?!!
Женщина резко останавливается, ребенок по инерции продолжает идти, женщина дергает его за руку, он останавливается. Рядом с ними стела Европа — Азия. Жених нашел в траве какие-то старые рога не то лося, не то оленя, которые животные сбрасывают за ненадобностью. Он надел на себя эти рога и побежал на свидетельницу, как бык на тореадора.
ЧЕЛОВЕК-ПАУК. Лоссия...
ЖЕНЩИНА. Какая Лосия?! Ты где, в стране лосей что ли живешь, бемби, мать твою!!! Все, кончилось мое терпение.
Женщина резко сворачивает с шоссе в лес, исчезает в зарослях. Ребенок озирается, бежит вслед за женщиной.
На Выборгской сторонке
Я вышел из такси. Вдруг перестали петь птицы, и тучи закрыли солнце. В этот момент где-то заплакал ребенок, сработала сигнализация на китайском джипе, и Сочи выбрали олимпийской столицей 2014. Но тучи сгущались не только над Сочи. Под Выборгом заваривалась такая же каша. Проводили меня, закончили четвертый съемочный день, вернулись в гостиницу, спустились на ужин, — все, как обычно. Ничто не предвещало бури. Но буря уже пришла. Начала все Татьяна, — чисто по-женски, собрав вокруг себя душевных подружек, она вдруг придумала сложиться деньгами, у кого сколько есть, и купить все. Но у барной стойки женщинам заявили, что:
— Все уже куплено, осталось ничего!
— И если хотите, то надо брать быстрее.
— Иначе и это скоро раскупят!
Три официантки в один голос трижды расстроили Татьяну. Хотя, на самом деле, расстроилась она в этот день четырежды! Ей опять не удалось сняться, так, как ей это всегда представлялось, и это тотальное непопадание под объектив работающей камеры терзало Татьяну извне. Изнутри Татьяну терзало нечто более страшное. Оно бы и могло успокоиться, но требовался допинг! А в допинге женщинам отказали.
— Это что тут за блядин сын гуляет, что у вас ни грамму спиртного не осталось! — произнесло изнутри Татьяны ее страшное нечто. Сама Татьяна не материлась никогда. Она очень культурная, знает много языков. И когда ее нечто страшное вот так грязно вслух выругивалось, Татьяне было жутко неудобно. Вслед за Татьяной стала кричать помощница помощницы Таисия, а потом и сама помощница Алла. И вот тогда-то Татьяне перестало быть стыдно. Ее новые подруги выражали свои чувства гораздо прямолинейнее и дерзче, чем Татьяна. К орущим женщинам присоединилась Нинка. Она стянула с себя колготки-возбудители, закинула в них рюмку, так, чтобы она докатилась в район носка, и стала вертеть этими колготками у всех над головой, особо не вникая в суть требований.