Полгода никто не звонил. Мужчины, родственники, подруги. Даже начальник, которому раньше все время что-то было нужно. Все будто договорились забыть о ней.
Лариса села в кресло. Вопреки дурному настроению, после плавания и душа по телу разливалось приятное тепло. Мимо прошли пенсионерки. В одежде они казались старухами.
— Отдыхаете? — к ней склонилось лицо, в котором она не сразу признала «бугая» с дорожки.
— Да, — сухо ответила она.
— Вы на машине?
— Нет, — сдержанно ответила она, — я тут недалеко.
— А я тут на машине.
* * *
Мужчина уверенно рулил, поглядывая на Ларису. Он был немолод, но той крепкой мужской породы, которая привлекательна до старости. На руке поблескивали массивные часы.
— Ну, что? Домой вас везти?
— Да.
— Планы на вечер есть?
— Какие?
— Вот и я спрашиваю — какие? Яйца-куличи?
Лариса засмеялась, вспомнив теток в душе.
— Хорошо. Едем домой... ко мне.
Лариса смутилась.
— Боитесь, что ли? — мужчина весело поглядел на неё. — Ну, хотите — я паспорт покажу?
Лариса опять смутилась:
— Что вы, зачем...
* * *
На мебели лежал толстый слой пыли. Оранжевые шторы резко выделялись на фоне серой комнаты. Лариса подумала бы, что в квартире никто не живет, если бы не толстый и как будто тоже пыльный кот, который выбежал им навстречу.
* * *
Он проворно расставил на столике коньяк, колбасу, вымыл виноград. Налил.
— Вообще-то еще пост, — сказала Лариса.
— А вы поститесь, что ли?
— Да нет... просто помню.
— Капельку, за знакомство.
Бутылка коньяка в его руке казалась игрушечной. Лариса выпила, сморщилась. Растерянно улыбнулась. Взяла кусочек колбасы с блюдца. Он сразу разлил еще и тут же выпил. Сел вполоборота к Ларисе, протянув руку за её спиной. Она нервно повела плечами.
— Замерзла, что ли?
Окинул её нахальным взглядом. Придвинулся.
Она отклонилась.
— Вы что?
— Давай на ты.
Она снова отодвинулась. Он усмехнулся. Положил руку на её острое колено. Лариса вдруг подумала об удобном ношенном бюстгальтере, который она надела утром.
— Слушай, хватит. Ты ж... не на чай с куличами шла.
Она встала:
— Я пойду!
Он схватил её за запястье, сильно дернул. Лариса плюхнулась назад на диван. Он обхватил её плечи как будто ласково, но крепко. Зашептал на ухо:
— Ну, что ты. Что ты...
Притянул к себе. Коротко чмокнул в губы. Она хотела вывернуться, но не смогла и уткнулась носом в расстегнутый ворот его рубашки, почувствовав резкий запах одеколона. Его рука легла на Ларисино плечо и потянула вниз. Пуговицы скользнули по лицу, царапнув лоб.
* * *
Он закурил, глядя, как она мечется по комнате, собирая разбросанные вещи. Как, стыдливо ссутулясь, одевается, оскорбленная собственной наготой.