Его собеседник уже понимал, к чему он клонит. Шельман явно запланировал распределение ролей. Кто-то заляжет на дно со всеми деньгами, а кто-то отправится на дно Москвы-реки, и Артемин знал, какая роль из этих двух уготована лично ему.
— Яков Исаакович, расскажите мне, что это за состав такой состаривающий, который химик сделал.
— Много будешь знать — скоро состаришься.
— Ну хотя бы в общих чертах, как для идиота.
Артемин старался получить пользу от каждой секунды их общения и вытянуть из знаменитого воротилы как можно больше ценной информации.
— Скажи, а что у тебя в школе по химии было? — вдруг полюбопытствовал Шельман.
— Тройка, — признался Артемин.
— Ну, тогда и рассказывать тебе без толку будет. Все равно ни хрена не поймешь.
— Ну я же вас просил: как для идиота.
— Ладно, попробую, — нехотя согласился Шельман. — Вот смотри. Ты про клонирование что-нибудь слышал, а?
— Ну конечно.
— Здесь тот же принцип. Берется молекула из XIV века, размножается, и в итоге получается такой вот состав. И если аккуратно покрыть им цифровую копию иконы, то отличит только профи.
— И даже рентген-анализом подделку не выявить? — спросил Артемин.
— По идее, умный спец на рентгене увидит много странностей. Но для того, чтобы выявить фуфел, надо провести очень сложный комплексный анализ со взятием проб, а это делают очень неохотно. Дощечка слишком дорого стоит, чтобы от нее кусочки отколупывать.
— То есть верхний слой — почти как во времена Рублева.
— Да, практически идентичный, — подтвердил Шельман.
— А под ним — цифровая копия?
— Ты прав. Умнеешь прямо на глазах.
Артемин не узнал ничего нового. Раньше Шельман просто давал ему задания, не объясняя их сути, но догадаться было совсем нетрудно.
— Да, кстати, а как там поживает этот химик? — спросил Шельман. — Тебе не кажется, что пора им заняться, пока до него не добрались менты, да и эти вторые тоже?
— Кажется, — охотно согласился с ним Артемин. — Им точно надо заняться.
Подготовка научной статьи была под серьезной угрозой: в одну из формул закралась ошибка, а тут еще эта секретарша.
— Валентин Михайлович, вам звонят из телепрограммы «Реальный мир», — сообщила она, просунув голову в дверь.
— Опять журналисты! — воскликнул директор Института неорганической химии Валентин Продлин. — И чего это они зачастили?
— Так я скажу, чтобы перезвонили позже, да?
— Ну ладно, сейчас я возьму трубочку.
Продлин попытался перенести встречу «на конец недельки или начало следующей». Но тот малый оказался настырным. Он полчаса уговаривал директора встретиться с ним прямо сегодня же. В конце концов тот сдался. Уже через час перед ним сидел странный мужчина — уже не мальчик, а выглядит как неформал. В ухе торчала огромная серьга, на голове — дрэды.