– Знаю, – кивнул я. – Я видел, как выл гестаповский офицер, прищемив себе палец, когда стальной цепью убивал человека. Тот, кого убивали, молчал.
– Георг пнул меня сапогом, – сказал Шварц. – «Ты еще и условия вздумал ставить, а?» – спросил он.
«Я условий не ставлю, – ответил я. – Но если вы увезете Хелен в Германию, она снова сбежит или покончит с собой».
«Бред!» – буркнул Георг.
«Хелен довольно-таки безразлична к жизни, – сказал я. – Она знает, что у нее неизлечимый рак».
Он уставился на меня: «Врешь, сволочь! У нее женская болезнь, а не рак!»
«У нее рак. Это выяснилось при первой операции в Цюрихе. Уже тогда было поздно. Ей прямо сказали об этом».
«Кто?»
«Тот, кто ее оперировал. Она хотела знать».
«Вот скотина! – рявкнул Георг. – Но я и этого мерзавца сцапаю! Через год Швейцария будет немецкой! Зверюга!»
«Я хотел, чтобы Хелен вернулась домой, – сказал я. – Она отказалась. Но мне кажется, она бы согласилась, скажи я ей, что мы должны расстаться».
«Смешно!»
«Я мог бы обставить все настолько омерзительно, что она бы на всю жизнь меня возненавидела», – сказал я.
Было видно, что Георг напряженно размышляет. Я подпер голову руками и наблюдал за ним. Даже лоб над переносицей заболел, так я старался внушить ему свою волю.
«Как?» – наконец спросил он.
«Она боится, что, зная о ее болезни, я испытываю к ней отвращение. Если я скажу ей об этом, между нами все будет кончено навсегда».
Георг размышлял. Я мог проследить каждую его мысль. Он понимал, что это предложение ему как нельзя более выгодно. Даже если он пытками выбьет из меня адрес Хелен, она только сильнее возненавидит его; а вот если я поведу себя по отношению к ней как мерзавец, она возненавидит меня, а он сможет выступить в роли избавителя: дескать, что я тебе говорил?
«Где она живет?» – спросил он.
Я назвал фальшивый адрес. «В доме штук пять выходов, – сказал я, – через подвал и переулки. Она легко может скрыться, если придет полиция. И не сбежит, если приду один я».
«Или я», – вставил Георг.
«Она подумает, вы меня убили. У нее есть яд».
«Чепуха!»
Я ждал. «И что ты хочешь взамен?» – спросил Георг.
«Чтобы вы меня отпустили».
Секунду он усмехался. Казалось, зверь скалит зубы. Я тотчас понял, что он нипочем меня не отпустит. «Ладно, – сказал он, помолчав. – Поедешь со мной. И чтобы без фокусов. Скажешь все при мне». Я кивнул. «Пошли! – Он встал. – Умойся вон там под краном».
«Я забираю его с собой», – сказал он молодчику, который бездельничал в комнате, увешанной оленьими рогами. Тот козырнул и открыл дверцу Георгова автомобиля. «Сюда, рядом со мной, – сказал Георг. – Знаешь дорогу?»