Вообще-то Гребер не собирался спрашивать про выпивку. Запасы из «Германии» пока не иссякли. Но Биндинг прав: трофей есть трофей – раз можно, бери.
– Как насчет шампанского? – спросил Альфонс. – Я его не уважаю. Но для любви, говорят, лучше не бывает. Возьми бутылочку! И удачи тебе нынче вечером. – Он захохотал. – Знаешь, какой шнапс я предпочитаю? Тминный, хочешь верь, хочешь нет. Старый добрый тминный шнапс! Прихвати с собой, а когда будешь пить, вспомни про Альфонса.
Он взял бутылки под мышку и прошел на кухню.
– Сделайте два пакета, госпожа Кляйнерт. В один – съестное, во второй – бутылки. Бутылки проложите бумагой, чтоб не побились. Да, добавьте еще четверть фунта натурального кофе. Этого достаточно, Эрнст?
– Надеюсь, что сумею унести.
Биндинг сиял.
– Альфонс не мелочится, верно? Особенно в свой день рождения! И уж точно не со старым школьным товарищем!
Он стоял перед Гребером. Глаза блестели, лицо раскраснелось. На вид точь-в-точь мальчишка, отыскавший птичьи гнезда. Его добродушие растрогало Гребера, но потом ему вспомнилось, что Альфонс примерно с таким же видом слушал истории Хайни.
Биндинг подмигнул Греберу:
– Кофе – на завтрашнее утро. Надеюсь, ты учтешь, что завтра воскресенье, и не попрешься спать в казарму! А теперь идем! Хочу быстренько познакомить тебя кое с кем из моих друзей. Со Шмидтом и Хофманом из гестапо. Всегда могут пригодиться. Ну на несколько минут. Выпей рюмашку за мое здоровье! Чтобы все осталось, как здесь и сейчас! Дом и все прочее! – Глаза Биндинга повлажнели. – Мы, немцы, все-таки безнадежные романтики.
– На кухне все это оставлять нельзя, – сказала ошеломленная Элизабет. – Попробуем спрятать. Если Лизер увидит, она немедля донесет, что я торгую на черном рынке.
– Черт! Об этом я не подумал! А нельзя ее подкупить? Чем-нибудь из этого барахла, что нам самим не по вкусу?
– А тут есть что-нибудь, что нам не по вкусу?
Гребер рассмеялся:
– Разве что твой искусственный мед. Или маргарин. Да и они через день-другой лишними не будут.
– Она неподкупна, – сказала Элизабет. – Гордится, что живет только на карточки.
Гребер задумался.
– Часть мы можем съесть до завтрашнего вечера, – сказал он. – Но все не одолеем. Куда денем остатки?
– Спрячем у меня в комнате. За одеждой и книгами.
– А если она пронюхает?
– Каждое утро, уходя на работу, я комнату запираю.
– А вдруг у нее есть второй ключ?
Элизабет подняла глаза.
– Об этом я как-то не думала. Возможно.
Гребер откупорил одну из бутылок.
– Вернемся к этому завтра после обеда. Сперва постараемся съесть сколько сможем. Ну-ка, поглядим, что у нас тут! Ставь на стол, как в день рождения. Все вместе и все сразу!