–Митяй, сын мой, представляю тебе и всем вам друзья, породнившихся со мной дядьку Кузьму и внучат его Ладушку, да малого Ванятку. О том, какие события тому предшествовали я пока умолчу, ибо не стоит о том при детях говорить.
–Сам же и вы друзья примите на веру, а вы то слово моё знаете. Что люди это добрые, и я им рад от души.
Дед Кузьма при этом поклонился всей компании в пояс и подошёл к Митяю. Митяй был, как сам не свой. Всё в его голове перемешалось!
И детская ревность к отцу, и доверие к его словам, как к человеку кому он всегда и во всём безмерно верил. А ещё он как то вот чувствовал, что это действительно хорошие люди и они искренне его уважают и даже любят причём, просто таким, какой он есть, как настоящую родню.
И он подошёл к деду. Вздохнул легко и тут они разом с ним обнялись.
У Кузьмы же стояли слёзы в глазах, которые он украдкой утирал.
А Митяй уже стоял перед Ладушкой. Есть, какая – то химия или чудо удивительное, когда вот так в первый раз увидевшиеся люди разом испытывают к незнакомому совершенно до этого человеку, глубокую и искреннюю симпатию.
То же самое и произошло между Ладой и Митяем. Пунцовая девочка кротко взглянула на Кузьму и обеими руками аккуратно протянула вышитый лично ею рушник. То тебе Митрий Андреевич и подняла глаза на Митю. Митя протянул руки, принимая рушник, и их глаза встретились…
–Всё! Пропал мужик – вздохнул седой дядька Филат. И за столом задвигались, зашевелились мужики.
Всем как то стало немного неловко, как будто прикоснулись они к какой-то тайне невзначай. А Лада со щеками, пылающими как огненный солнечный закат, мышкой шмыгнула за печку и где то уже там спряталась от всех.
–Хм…даа…Кузьма зачесал пятернёй в затылке.
–Ну так я ещё поставлю мясца в печку, как раз уже глядишь к ужину протомиться – и Кузьма вышел в сени.
–Садись воин!– усмехнулся мальчишке Варун.
Для бойца, подкрепиться первое дело будет, всё остальное потом- и подвинулся на лавке.
Первыми в баню были отправлены обозные. В их отсутствие, пока они снимали самый первый – «сладкий» пар, Путята за общим столом и поведал Сотнику о всех тех событиях, что произошли в Новгороде. Да передал завёрнутую в вощаный пергамент грамоту от высоких лиц Батюшки Великого Новгорода.
–Так что Андрей Иванович, всё как ты отписал мне, сделать удалось и даже больше того!
–Ну, я в тебе Селянович, даже и не сомневался. Чтобы ты и не смог договориться!– и Сотник лукаво усмехнулся.
–Ну да, ну да.
А особенно мне помогли кое какие дары, что ты мне передал для Лучших новгородских людей. Очень им подарки твои по сердцу пришлись. От того и в серьёз твоё предложение некоторые приняли наверно. Ну и кое – где и я, конечно, подсобил, не без этого – и Путята скромно и иронично потупил глазками, ну право как тот кот, обожравшийся сметаной.