Шурша подошвами по бетонному полу, стрелок подошёл ближе. Судя по всему, парочка его дробинок пробили череп и добрались до моих мозгов. Другого объяснения, почему я думал о видеотрансляции — не нашлось. Если надо мной нет камеры, значит убийство покажут со спины стрелка. Не самый выгодный ракурс. Хотя в этом есть свой шарм, так его выстрел не покажется наигранным. А вот разложенный хват может испортить кадры!
Гибкая часть хвата тянулась от книжного шкафа к правой руке. Всё же я успел нажать кнопку, прежде чем стрелок второй раз пригвоздил меня к стене. Переместив часть энергии в плечо, я дёрнул влево. Мебель показалась не просто тяжелой, а неподъёмной, хотя прежде я швырнул бы её, словно пустую картонную коробку. Я вывернулся, напряг руку и, рыча от боли, рванул. Шкаф накренился и упал на стрелка.
Уж не знаю, что лежало за нижними закрытыми створками, но громыхнуло не тише, чем выстрел дробовика. Кажется, я расслышал звук бьющейся посуды или бутылок. То ли с перепугу, то ли от злости, стрелок ещё раз пальнул. Вместо того, чтобы отпустить оружие и с кинуть с себя шкаф, он вцепился в дробовик и… Что? Намеревался отбросить шкаф выстрелом? Сомневаюсь, что у него получилось бы, учитывая, что он стрелял в боковую стенку, а вот напакостил себя прилично. Отходящие из дробовика газы не развеялись в пространстве комнаты, а скопились под куполом шкафа и въелись в глаза.
Тысячи зрителей в прямом эфире смотрели, как изувеченный и окровавленный парень на трясущихся ногах брёл к ящику. Дважды я споткнулся, разбивая и так испещрённые дробью колени и только с четвёртой попытки вытащил из-под ремня нож. Нас разделяли пять метров, но и за этот короткий отрезок я дважды пожалел, что подписался на эту Королевскую битву. Когда твоя материя барахлит, словно пятидесятилетний двигатель, планы на светлое будущее темнеют, а оптимизм стекает на пол вместе с десятками кровавых ручейков по твоему телу.
Стрелок-таки понял, что шкаф не помешает скинуть, и приложился с двух ног. Шкаф подлетел воздух, ударился о потолок и из собранной конструкции превратился в осыпающийся хлам битого стекла, полок и ломанной древесины.
Я доковылял ровно в тот миг, когда стрелок перезарядил дробовик. Вонзил в изгиб локтя нож и рывком развернул дробовик в его сторону. Железяка оказалась слишком длинной, чтобы направить её в лицо стрелку, ведь правой рукой тот намертво вцепился в рукоять. Но я ему помог. Использовав последние силы, вывернул кисть, как она не должна выворачиваться, и под хруст в предплечье нажал на курок.