Барбариго передал арбалет слуге, тот сунул ему в руку другой, заряженный, и торопливо принялся крутить вороток у первого. Стрелки спешно перезаряжали аркебузы, а некоторым уже пришлось отставить их в сторону и взяться за мечи. На банках гребцов, на куршее, на рамбате — всюду лязг стали и отборная брань. Янычары сдержали первую атаку венецианцев и начали их теснить. Спустя десять минут после столкновения османы выбили христиан со своей галеры и сами перешли в наступление. Венецианцы откатились с носа, отдали туркам тринкет[10], но у второй мачты встали насмерть.
— Защищайте мессира!
Венецианцы образовали вокруг Барбариго живой щит и дрались, как злющие бойцовые псы. Однако янычары, настоящие волки, намного превосходили их выучкой.
Сулейман-бей обходил противника с севера. Сирокко, тоже напирал преимущественно на северное крыло баталии Барбариго, а галеры южного крыла всё ещё не вступили в ближний бой, ограничиваясь обстрелом врага с дальней дистанции. Центральная баталия и вовсе отстала от сил мессира Агостино. Галеры испанцев и кровавую бойню у берега отделяло пространство почти в треть мили. Галеасы братьев Брагадино дрались, облепленные галерами, лёгкими галиотами и фустами османов, как медведи пчелиным роем.
— Стоим тут без дела, а там наших теснят! — Марко Квирини, командующий правым крылом северной баталии христиан, опустил подзорную трубу и повернулся к старшему офицеру, — нужно немедленно ударить и не дать агарянам окружить Барбариго!
— А как же приказ сохранять строй?
— Так и будем его держать, пока наших не перебьют всех до одного?! — рявкнул Квирини, — просигналить всем — "Следуй за мной!"
Его галера вышла из строя и взяла к северу, кренясь на правый борт. Остальные двинулись следом. Словно огромная дверь захлопнулась за спиной османов. Сулейман-бей оказался отрезан от эскадры своих галиотов с подкреплениями. Квирини, действуя решительно и быстро, прижал его к отмелям. Метким огнём христиане в считанные минуты пустили треть галер Сулеймана на дно, после чего Квирини ударил в тыл Сулик-паше и даже сумел прорваться к его галере, атаковав её с кормы. Османы очутились между двух огней, и это сразу же решило исход дела. Одна за другой турецкие галеры выкатывались из боя на отмели. Солдаты и матросы прыгали в воду и, спасаясь, отчаянно гребли к близкому берегу. А христиане, добивая отряд Сирокко, освобождали своих торжествующих братьев, прикованных к банкам турецких галер.
Центральные баталии дона Хуана и Муэдзинзаде Али ещё только вступили в бой, а правое крыло турок уже было разгромлено.