Осматривался он недолго. В двух шагах перед ним один из янычар отмахивался от наседавшего христианина. Фёдор бросился на басурмана со спины, захватил его руку, и христианин тут же проткнул жертву коротким "кошкодёром". Что-то крикнул Фёдору. Тот не разобрал. Вывернул из разжавшихся пальцев убитого ятаган. Вовремя. На него самого кинулся ещё один усатый. Тут бы Феде и конец, ибо то был чорбаши, "начальник супа", воин не из последних. Вот только здесь не дуэль. Янычара отбросил арбалетный болт, ударивший под ключицу. Стреляли с рамбата христианской галеры.
— Федька!
Он встрепенулся, оглянулся на голос. Грохнула пара ружейных выстрелов. В облаке белёсого вонючего дыма Фёдор споткнулся о чей-то труп, нога сорвалась с куршеи и он упал на колени. Это его спасло: над самой головой свистнула сабля. Он успел заметить слева мелькнувший синий кафтан и, извернувшись, ткнул в него ятаганом. Почувствовал: попал.
— Федька!
Кричали ближе к корме.
— Никита, иду!
Он рванулся, походя рассёк самым кончиком клинка толстое брюхо полуголого надсмотрщика с топором, толкнул в спину левента, целившего из лука.
— Фе-едь… ка… — голос хрипел.
— Держись!
Никите, похоже, освободиться от цепи не удалось, но и под банкой он не прятался. Сграбастал в объятия какого-то верзилу, вцепился в горло. Самого Никиту Господь телесным здоровьем не обидел. Косая сажень в плечах. Да вот на беду, противника он себе нашёл и вовсе гиганта. Турок одолевал, а помочь Никите было некому. Четверо его товарищей по веслу, да и соседние, похоже отдали душу Господу. От оружия христовых воинов или басурман — то уже не важно.
Фёдор подскочил, ударил здоровяка в спину. Тот сразу обмяк и навалился на Никиту. Фёдор помог другу выбраться из-под туши нехристя. Никита закашлялся. Прохрипел:
— Цепь…
Федя пошарил вокруг глазами, но ничего подходящего не нашёл. Не ятаганом же её царапать. Он потянул цепь, и она неожиданно поддалась. Тоже порвана, но где-то далече. Вместе они быстро протащили её сквозь кольца на ногах кандальников, освободив ещё троих. Одного, правда, тут же зарубил какой-то басурман, но двое других вцепились убийце в ноги и повалили.
Никита сидел крайним и на его ноге цепь заканчивалась. И снять нечем. В руках оказалась железная змеюка, сажени в три. Он подобрал её, свил в несколько петель, оставив конец свободным, и этим-то концом, будто кистенём с размаху приложил подбежавшего усатого.
Встали спина к спине.
Христиане к тому времени захватили почти всю галеру. Турки оставили противнику куршею и ещё сопротивлялись на рамбате и юте. Здесь они отчаянно пытались свалить рыцаря, от макушки до колен закованного в железо.