У входа кашлянули.
— Кто там? — спросил Каэтани.
— Это я, ваша светлость, Паоло Бои.
— Входите, сударь.
Шахматист вошёл внутрь. Онорато приподнялся на локте.
— Вас прислал ваш патрон?
— Нет, ваша светлость. Я тут своей волей и по другому делу.
— Говорите.
Паоло замялся. Было видно, что прийти сюда стоило ему больших усилий.
— Ну же, сударь, смелее.
— Тут такое дело… Похоже я знаю, из-за чего, вернее из-за кого мы угодили в это место.
— Вот как? — Онорато сел и предложил гостю, — присаживайтесь, сударь, я вас слушаю.
И Бои, смущаясь и заикаясь, рассказал ему историю своей встречи с чёрной дамой.
Каэтани слушал очень внимательно, не перебивал. Когда Паоло закончил, герцог некоторое время молчал, потом сказал:
— Вы рассказывали об этом кому-то ещё?
— Нет, ваша светлость. Даже Мартину.
— Мартину де Феррера? Он был вашим другом?
— Да. И он знал лишь часть истории.
Каэтани снова надолго замолчал, опустив взгляд и покусывая губу.
— "Когда белое станет чёрным…" Я всё-таки не совсем понял, с чего вы взяли, будто именно вы…
— Я подумал об этом далеко не сразу, — перебил его Сиракузец, — просто в тот момент, когда я стоял на коленях перед телом Мартина и смотрел, как полощется знамя ордена под полумесяцами на стяге Луччиали, я подумал… Даже не подумал, я не помню, о чём вообще думал в тот момент. Меня захлестнула ненависть, вот я и решил, что…
— Бросили таким образом некое проклятие?
— Ну… да… вроде того. Не совсем. Хотя, возможно…
— Вы привели в действие ловушку, — сказал Каэтани, — которую эта дама расставила для вас. Для всех нас.
— Да, ваша светлость. Похоже на то…
Они помолчали.
— Думаете, это был он? — тихо проговорил Бои.
— Кто?
— Ну он… Дьявол.
— Я не знаю, — покачал головой Каэтани.
Он встал, прошёлся по палатке. остановился.
— Никому об этом не рассказывайте, сеньор Бои. Всё это следует осторожно, очень осторожно обсудить с отцом Себастьяном и другими капелланами. Ваш рассказ многое представляет в новом свете. Мотивы этого… этой дамы. Мы ведь сейчас находимся в мире, где до Рождества Христова ещё лет двести, а то и триста.
Сиракузец втянул голову в плечи.
— Не бойтесь, Святой Инквизиции здесь нет. Мы тут все солдаты. Даже отец Себастьян, в определённом смысле. И вот ещё что. Этот Диего. Я хотел было плюнуть на него, но теперь нам нужно вызволить мерзавца. Утром я отправлюсь в Эниады и попытаюсь его выкупить. Если, конечно, его ещё не прикончили.
Так Онорато и поступил. Едва рассвело, он с Николо Империале и парой слуг выступил в город. Де Коронадо, рука которого висела на перевязи, пытался возражать и навязать большую свиту, но герцог остался непреклонен. Слуги тащили небольшой мешочек с золотом, которое Онорато занял у капитанов, а также турецкий доспех и оружие с одной из захваченных галер.