Шагая по двору с подругами, Беллона встретилась со своим садовником. Он, как всегда, был целиком и полностью погружён в работу, однако оторвался от неё, чтобы поприветствовать молодую госпожу.
- Утро доброе, ваше высочество!
- Здравствуй, Норман! Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо, спасибо за беспокойство.
Девушка улыбнулась и, повертев головой, кивнула Марку, подрезавшему рядом листья.
- Вы сегодня так восхитительны…- покраснев, сказал он и снова уткнулся в цветы.
- Ты очень любезен, Марк, спасибо. Мне крайне важно знать, как я выгляжу…
Беллона сама вогнала себя в краску.
- Вы не умеете плохо выглядеть, ваше высочество, – вмешался старик – но, позвольте поинтересоваться, куда вы собрались?
- Я еду на охоту…
- Вы же терпеть не можете подобных вещей?
- Да, но… лучше пожелай мне удачи, я безумно волнуюсь.
В принцессе действительно ощущалось переживание. По спине у неё пробежала дрожь.
- Да прибудет с вами Господь, ваше высочество! До свидания!
Когда оставались последние секунды до того, как нужно было ступить во двор брата, Беллона снова почувствовала тревогу. Она никогда ни совершала ничего подобного. Без разрешения отца, без одобрения своих действий, без согласия Марии, которая хоть и вела себя непринуждённо, но всё равно показывала, что до сих пор против всего этого. Утешала одна Габриэль, веселившаяся с семи часов и вдохновлённая предстоявшей скачкой. Несмотря на представление о них Робина-младшего, все три девушки отлично сидели в сёдлах, особенно виконтесса. Возможно, лучшей стала бы принцесса, но ей редко представлялся случай вдоволь накататься на лошади, в то время как Габи делала это в своё удовольствие, сколько ей было угодно.
Оказавшись на дорожке, напротив конюшни, Беллона увидела свой эскорт, в том числе и Матильду фон Даберлёф, единственную придворную, с кем принцесса могла бы соперничать в красоте. В фиолетовом одеянии, она слащаво улыбалась, ощущая свою значимость и вызываемую реакцию у мужчин. Дразня вызывающим видом и соблазнительными взмахами ресниц, виконтесса гордо держала голову, высоко её подняв. В общем, сладкий запретный плод, который манил, но не подпускал к себе.
Принцесса загляделась на эту красивую девушку. Соперницей её назвать было трудно – они ничего не делили между собой и ни разу не вступали в словесные баталии, но каждая встреча оборачивалась колкостями со стороны Матильды и призрением в ответ от Беллоны. Что имели они друг против друга? Ничего конкретного, но это «ничего» проскакивало как молния или электрический заряд между двумя полярностями. Одна выигрывала преобладанием опыта, другая его отсутствие заменяла природными талантами; разные, но обе с амбициями и желанием быть по заслугам награждённой в этой жизни. Беллона ещё не знала чем и за что она хотела быть награждённой, а вот баронесса фон Даберлёф чётко видела, что хочет получить и каким образом.