– Стррах!
– Лети, я сказал!
Сопровождаемый добрыми и не совсем добрыми напутствиями попугай преодолел отделявшее его от жертвы расстояние, с размаху шлепнулся между массивных рогов, затем попытался взлететь, но не сумел этого сделать – творение Искату намертво приклеило меленького засранца ко лбу трицератопса.
Ящер недовольно мотнул башкой и фыркнул, вынудив пернатого наездника громко пискнуть от ужаса.
– Хороший птица, – пробормотал тем временем командир, перекатывая в руках небольшой каменный шарик. – Полезный птица... идти сюда!
Древняя рептилия опять фыркнула, но сразу после этого неторопливо выбралась из уютной грязевой ванны и двинулась к нашему отряду, с силой впечатывая толстые конечности в податливую землю.
– Идти сюда! Стоять! Лежать!
Трицератопс послушно остановился, неопределенно всхрапнул, а затем ловко опустился на брюхо – словно конь, помогающий ребенку забраться в седло.
Флинт на всякий случай еще раз испуганно пискнул, но все самое страшное уже осталось в прошлом. Рарах подошел к морде усмиренного зверя, освободил и отшвырнул в сторону моего питомца, а потом изо всех сил припечатал державшийся на честном слове артефакт к жесткой коричневой коже.
– Мы сделать это! Мы победить!
– Да-да, вы сделать, как же...
– Хитрый Пища, ты брать свой птица и ловить следующий зверь!
– Кто бы сомневался...
На протяжение двух следующих часов Флинт исправно разносил по округе липкие шарики, Рарах выдавал порабощенным зверям ценные указания, а вокруг нас постепенно копился зверинец, состоявший из огромных слоноподобных тварей, украшенных торчащими во все стороны рогами. Затем все наконец-то подошло к логическому финалу – как оказалось, шаман состряпал ровно пятнадцать контролирующих артефактов, так что околдовать кого-то еще не представлялось возможным.
– Теперь мы садиться на ящерица. Садиться два воина на один ящерица!
Выполняя распоряжение временного начальства, я дошел до лежавшего рядом гиганта, с интересом заглянул в переполненные равнодушием глаза, сделал очередной скриншот и полез наверх, цепляясь за торчавшие из костяного “воротника” шипы. Добрался до хребта, перебросил через него ногу, в затем расположился в углублении между позвонками.
С трехметровой высоты все выглядело совсем другим – более мелким и незначительным. Летавшие среди облаков птеродактили казались надоедливой мошкарой, ворочавшиеся по соседству ящеры воспринимались в качестве безобидных помощников, промчавшийся вдалеке велоцираптор вызвал лишь снисходительную усмешку...
– Подниматься! Идти!
У меня за спиной устроился один из дикарей, а еще через секунду превращенный в ездовое животное ящер глубоко вздохнул, шевельнулся и встал на ноги, едва не сбросив нас с Флинтом на землю.