Главным героям романов Перси присуща также одержимость вопросами пола. Поиски Греховного Грааля начинаются для Ланселота с осознания того факта, что ему изменяет жена, и в конце концов приводят его к убийству. Любовь земная и любовь небесная находятся на противоположных чашах весов – и чаши эти постоянно колеблются. Само это колебание – фирменный знак прозы Перси. Религиозно окрашенное колебание – в отличие от внешне похожих на прозу Перси, но глубоко и принципиально безбожных (точнее, арелигиозных) «любовных детективов» Владимира Набокова.
Всех главных героев Перси (и, напомним, несомненных протагонистов автора) окружающие считают чудовищами или безумцами, и читателю порой приходится с этим согласиться. Герои Перси совершают странные, нелепые, сумасбродные, а то и отталкивающие поступки. Но в глубине души мы понимаем: они лучше нас. Лучше – и в душевном (в том числе и сугубо психиатрическом) плане здоровее. Во всяком случае, главному идефиксу Ланселота (миром правят не чувства и желания, а корысть и любопытство) нельзя отказать в резонности. Главная беда современного общества в том, что никто не любит ближнего как самого себя, или, по слову русского классика (с которым, поморщившись, согласился бы и американский классик Перси), «человек человеку бревно».
Для первого предуведомления, пожалуй, достаточно. Перед вами великолепная философская проза практически с детективным сюжетом, пересказывать который я не стану, и с мифологическими аллюзиями, которые каждый – как в прозе того же Набокова – волен узнавать и интерпретировать в меру собственного разумения.
Знакомьтесь: Уокер Перси.
(Рец. на кн.: Генри Миллер. ТРОПИК РАКА. «Иностранная литература». 1990. № 7–8; Дэвид Герберт Лоуренс. ЛЮБОВНИК ЛЕДИ ЧАТТЕРЛИ. «Иностранная литература». 1990. № 9–11.)
В видеосалонах по всей стране фильм Федерико Феллини «Казанова» крутят на ночных сеансах под грифом «Эротика». По телевизору то и дело выступает вокально-инструментальный ансамбль «Казанова» из Череповца. Казанова из Череповца! А в Москве, первым экраном, тот же шедевр великого итальянского режиссера демонстрируется уже вполне респектабельно.
А вот вам «вопрос на засыпку»: на кого, собственно говоря, ориентируются московские кинопрокатчики? На тех, кто боготворит Феллини, или на тех, что из Череповца? А ведь рублем, трешкой, а то и пятеркой голосует все же Череповец. Или, скажем, Великий Череповец.
Чуть больше трешки стоят два номера «Иностранной литературы», в которых опубликован роман Генри Миллера «Тропик Рака». Чуть больше пятерки – три номера, в которых напечатан роман Дэвида Герберта Лоуренса «Любовник леди Чаттерли». Номера эти идут подряд, с седьмого по одиннадцатый, причем именно в таком порядке: сперва Миллер, потом Лоуренс. Что, кстати, равнозначно тому, как если бы Рыбакова у нас напечатали после Солженицына, Шатрова после Авторханова, а Кушнера после Бродского: оно и можно, только непонятно зачем. Да ведь и в эротическом кинематографе банальное совокупление служит, как правило, всего лишь фоном, на котором пробегают начальные титры, а дальше идет – и непременно по нарастающей – уже черт-те что.