— О! Вот и наша спасительница, — в этом слове прозвучало столько яда, что меня им окутало с ног до головы, — проснуться соизволила, — лицо моей копии искривилось в презрении, словно оно смотрело на что-то настолько гадкое, что сейчас побежит в душ отмываться. А то вдруг моя гадкость на нее ненароком попала.
— Вы кто? — после такого ко мне даже дар речи вернулся. — Где я? И что Вам от меня надо?
Она прищурилась и все это время молча меня рассматривала, будто к чему-то примерялась.
— Голос не похож, — выдала копия умную мысль. Это ж надо было столько думать, чтобы придти к такому выводу. Мой голос был мягким и мелодичным, короче, женственным. — Ну, ничего! Повесим амулет… хотя может ведь и почувствовать. Он же сильный, зараза! — уже бурчала себе под нос эта ненормальная. Меня как-будто и не слышали вовсе. Ну, это наглость!
— Вы кто такая? Я спрашиваю кого? — возмутилась я от всего сердца.
— С этого момента я — твоя ГОСПОЖА! — оскалились возле самого моего лица. — Еще раз повысишь на меня свой голос и вообще его лишишься. Амулет его прекрасно заменит, — ехидненько так просветили меня. После ее слов проверять их правдивость мне резко расхотелось. Это что за злая ведьма из «Русалочки»? Амулеты голоса — что за бред? — Мне нравится, когда слуги быстро осознают свое место, — похвалила она меня. Ошибаешься, уважаемая, просто я задумалась над ситуацией, в которую попала. Надо все проанализировать и найти выход… вернее, путь домой. А я его все равно найду!
— На чем я остановилась? Ах, да! Я хотела ввести тебя в курс дела, дорогуша. Так вот, тебя нашли и доставили ко мне домой, чтобы ты сыграла роль моей замены на моей же свадьбе, — она ходила перед моей скромной кроватью и картинно размахивала ручкой. И тут мой взгляд уперся в ее наряд. Я что попала в Средневековье? На ней было тяжелое платье с широкой юбкой в пол из темно-красного бархата с золотым шитьем. С одной руки, прижатой к боку, свисал такой же расцветки веер, украшенный белыми тончайшими кружевами по краю. Белоснежные волосы (вот еще одно разниличие между нашим обликом — у меня-то волосы русые) были забраны в высокую витиеватую прическу с кучей драгоценностей в ней. И как голова еще не отвалилась под их тяжестью? Вес-то, судя по размерам и колличеству побрякушек, немаленький. — Так вот, сейчас срочно перекрашиваем тебя… хотя это и не обязательно, все равно не увидит, — пробурчала себе под нос копия, отвлекаясь от своего увлекательного спектакля, предназначенного исключительно для меня, — но слуг еще никто не отменял и их длинные языки, — будь они прокляты! — могут все испортить.