— Передам, — и Зина отошла к остальным подругам, оставив нас вдвоем.
— Извини, что влез, — повинился я перед Юлей, — Не удержался.
— Дела заказчиц нас не касаются, — все еще резко ответила Незабудка, — Хочет под прикрытием хаджа что — то свое провернуть — ее право! А несколько лишних километров не крюк, если удастся спихнуть обузу.
— Неужели так тяжело? — мне, «глухому», сложности остальных приходилось принимать на веру.
— Не знаю, у всех по — разному. У меня — как постоянный писк на грани слышимости. Привыкаешь, почти не обращаешь внимания, но только когда всё исчезает, понимаешь, насколько мешало.
— А от меня?
— А от тебя, Колокольчик, — наконец — то улыбнулась она, — Сплошные радость и удовольствие!
Вечером сдали стонущую симулянтку в дом ее родственников с пожеланиями выздоравливать и с надеждой больше не увидеть, но поутру прискакал гонец от семьи: бабульке стало получше, и она всё — таки продолжит путь.
— Говорил же, врет!
Незабудка не стала отвечать на мои слова, всё уже было сказано раньше. Вместо прямой дороги на выезд опять пришлось петлять по узким улочкам, чтобы забрать болезную.
— А это нормально, что с нами теперь едет другая женщина? — спросил, едва караван тронулся с места, покидая городок.
— Что значит, другая? — удивилась валькирия, — До автобуса далековато, но зудит, как зудело.
— Не та! Тоже магиня, но даже близко не та, что была прежде! — Заменившая «заболевшую» паломницу женщина тоже являлась сильной одаренной и точно так же вызывала у немагов зуд, дрожь или что там они чувствовали, но не имела ничего общего с предыдущей подопечной. — Пойми, «венец» у каждого мага индивидуален, одного с другим не спутать, разве что родственники имеют похожие. Это я тебе со слов Санни говорю, сам родственников — венценосцев пока не видел.
— Уверен? — еще раз переспросила Незабудка.
— Юль, я, конечно, понимаю, что в чадре они все на одно лицо, но это зрение не обманешь!
— Лица предыдущей я не видела. Подменыш, значит… А ощущается, как прежде!
— Скорее всего, на то и расчет! Но я тебе точно говорю: в дом входила одна женщина, а вышла другая!
— У нас договор со старшей каравана, — задумчиво проговорила наемница, — Саеда Зухра, это ее бизнес, она уже не первую группу организовывает. И если саеда Зухра не поднимает шум, значит, она в доле.
— Довольно странно.
— Странно, неприятно, но все — равно не наше дело. Я могу спросить саеду, но раз она до сих пор молчит, значит либо скажет то же самое, либо солжет.
— Спроси! — потребовал я со всем пылом юности, не понимая, что некоторые вещи лучше не знать.