Имелась в виду безопасность Хелен или записей, она не уточнила: просто вышла, и звук ключа был таким знакомым, словно все происходило вчера. Хелен вскочила на ноги раньше, чем стихли шаги Дженни, и раздвинула полки в стороны. Стеллажи были помечены по годам. 1985, 1979, 1970, 1965, 1960. Век вращался вокруг Хелен, перематывая в обратную сторону ее жизнь – Лондон и Робин в доме, и Дэмиан еще дома, и Лондон до этого, раннее материнство, а затем опять в Саффолк. Если Дженни поймает ее, карьера Хелен закончится. Хуже того, вся кампания по закрытию Назарета будет неизбежно скомпрометирована. От Хелен не ускользнула ирония ситуации: трудно сохранять негодование по поводу ложного обвинения в сумасшествии, когда чувствуешь, что действительно близка к безумию. Все симптомы были налицо: потные ладони, колотящееся сердце, чувство, что адреналин вот-вот заставит ее воспарить над полом. Ей хватало остатков здравомыслия, чтобы признать: это безумие – рисковать сразу всем, но Хелен была не в силах себя контролировать. Что-то ощущалось в этом месте: само здание противилось тому, чтобы служить больницей. Нечто таилось в его камнях, ядовитый газ, который заражал нормальных сумасшествием, а безумных делал еще безумнее. Как еще Хелен могла объяснить, почему она сейчас карабкалась вверх по семифутовой книжной полке, цепляясь за нее пальцами, как ребенок, лезущий на дерево?
Стеллаж с 1958 годом состоял из семи глубоких полок. Каждая была набита коричневыми архивными коробками с обнадеживающим толстым слоем пыли сверху. Ярлыки оказались выцветшими, но разборчивыми. Только три женщины покинули Назарет в сентябре 1958 года. Здесь тогда происходило безумие, ложное и истинное, с Хелен Моррис, Паулиной Престон и Селестой Уилсон.
Хелен не могла заставить себя прочитать записи о Паулине. Судьбу Селесты она впитала в один миг между двумя морганиями: передана в Рамптонскую больницу повышенной безопасности с рекомендацией префронтальной лейкотомии, если ее склонность к насилию не утихнет, хотя здесь не имелось никаких указаний на то, было ли это осуществлено. Ее собственные записи были аккуратно подшиты и начинались, как и следовало ожидать, с момента приема. Пока Хелен читала, физические ощущения той ночи, казалось, вернулись: ощущение невесомости, кусачий холод, ноги, покрытые засохшей пленкой ее собственных испражнений.
Прием. Пациентка направлена к нам ее врачом общей практики и родителями после попытки произвести аборт. Она отказывается разглашать источник абортивных средств или называть имя своего молодого человека при опросе и должна содержаться здесь для безопасности ее будущего ребенка, а также для своего собственного лечения.