- Хех! – Тетя Паша от души приложилась колотушкой по твари, лежащей на Пал Палыче. Подбежавшая Женька помогла ей столкнуть чёрное тело с оперативника, тот тяжело дышал, со свистом втягивая воздух.
- Это животное, похоже, мне все рёбра переломало! – Пожаловался мужчина. – Все болит, аж дышать больно!
- Стой! – Мимо них скачками пронеслась Агриппина, за ней бежали Ласка, Светлана и две других неизвестных Женьке ведьмы. Они скрылись за импровизированной сценой, там послышались звуки ударов и возни. Битва стихала, по всему залу лежали вповалку усыпленные газом мужские тела и растерзанные когтями женские. В углу столпились деморализованные сторонницы Ларисы, которых сноровисто связывали пластиковыми хомутами женщины в когда-то белых, а сейчас уже сплошь покрытых бурыми пятнами, косынках.
Ровнин с наслаждением стянул с себя противогаз, глубоко вздохнул и крикнул:
- Нифонтов, Волков! Идите сюда!
Женька огляделась и отметила, что на ногах осталось не более пятидесяти ведьм, причем это было общее число и сторонниц, и противниц Агриппины, к тому же многие из них были ранены. Со всех сторон раздавались стоны и несколько женщин бродили сейчас по залу, выискивая живых. Но самое главное для девушки было то, что никто не погиб из сотрудников отдела. Всем досталось, больше или меньше, Ровнин озабоченно рассматривал бок, на котором уже набухла от крови куртка, Пал Палыч судорожно пытался сделать глубокий вздох и постанывал от боли. Тетя Паша сидела прямо на полу и держалась руками за виски, покачиваясь из стороны в сторону. Рядом с ней примостилась Валентина, вроде как не раненая, но с крупными каплями пота на лице и абсолютно белым, без единой кровинки, лицом. У Виктории капала кровь с руки, но она, не обращая на это внимание, уже склонилась над Пал Палычем. Женька, стянув успевшую стать ненавистной резиновую маску, и сама с удивлением увидела, что ее куртка в нескольких местах разодрана в клочья, а на спине чувствовался приличных размеров порез, который сейчас, когда уровень адреналина в крови начинал падать, напомнил о себе болью и подергиванием. Женька хотела снять куртку, но была остановлена криком магички, поэтому покорно стала ждать, когда очередь на лечение дойдет и до нее.
Подошедший Николай тоже был испачкан кровью, он, не переставая, тер носовым платком свой серебряный нож, пытаясь оттереть какое-то пятнышко. Шедший за ним майор спецназа уже взял себя в руки, но все-равно чувствовалось, что мир Волкова ощутимо качнулся и возможно даже дал трещину.
- Позвольте выразить Вам свое восхищение, – склонил он голову, перед Ровниным, не дав сказать ему ни слова. – Я прошел две войны и много раз участвовал в реальных боевых операциях. Но то, что я увидел сегодня, заставило почувствовать меня несмышленным ребенком, который совсем ничего не знает о мире.