– Скажи! Ты согласна? Ты действительно хочешь пройти через это?
– Да, ракшас тебя побери! Да…
Дальнейшее слилось в одно бесконечное удовольствие на грани безумия. Последние преграды были стерты, остатки одежды сброшены на пол, а между двумя союзниками поневоле установилось безусловное перемирие. Я с упоением исследовала тело Нирана, целуя, гладя, царапая. Он улыбался странно шальной улыбкой и ласкал, ласкал, ласкал… Не сдержала протяжный стон и заметила озорной проблеск в глазах лиена, так и оставшегося для меня загадкой. Загадкой и наказанием, испытанием, которое я не прошла. Чувствительно прикусила его сосок. Ниран пробормотал что-то неразборчивое, руки на моих ягодицах стали жестче. Рассмеялась и быстрее, чем он что-либо предпринял, скользнула вниз.
Кое-что мне уже удалось почувствовать, но хотелось убедиться, увидеть собственными глазами. Замерла, рассматривая в потемках дивный серебристый узор, один в один схожий с моим. Только у лиена Тривальди он начинался пониже пупка, плавным изгибом переходил слева на лобок и дальше, причудливо извиваясь, на внутреннюю часть бедра. У Нирана орнамент выделялся не так рельефно, и если бы не обостренные до предела тактильные ощущения, не уверена, что вообще смогла бы его заметить. Едва касаясь, повторила контур подушечками пальцев и легонько подула. Теперь стон не смог сдержать Ни.
– Попался, – испытывая неожиданное чувство победы, возвестила я.
Он расхохотался:
– Ты неисправима! Довольна, да? Разгадала великую тайну, – продолжая веселиться, не унимался вредный блондин.
Показала ему язык, а затем лизнула столь выразительно маячившее перед носом средоточие мужественности. Ниран перестал сотрясаться от смеха, поймал меня за подбородок и, вынуждая поднять голову, заглянул в глаза. Его радужки приглушенно мерцали, привычный льдистый холод в них сменился обжигающим и текучим серебром.
– Что? – уточнила я разом пересохшими губами.
– Спасибо, – еще больше удивил Ниран, как и всегда ответом ни капли не приближая меня к пониманию.
– Можно подумать, тебе прежде…
– Хм-м-м, иногда лучше молчать, чем говорить, – не дали мне развить мысль.
Задохнулась от возмущения: ну и вредная же он все-таки поганка. Ни улыбнулся одними уголками губ и ехидно добавил:
– Ну или делать.
Я и сделала. Оставляя полосы на бедрах мужчины, сначала стерла с его лица ухмылку, а позднее заставила забыть о любых посторонних мыслях и провокациях, подчиняя его желание собственной воле. На какое-то время он полностью отдал управление и лишь блаженно принимал все то, что я с ним творила. В очередной раз убедилась, как сильно мы совпадаем в предпочтениях. Происходящее походило на безупречно отрепетированный танец, где партнеры и с закрытыми глазами будут понимать и чувствовать друг друга. Удивительно и так естественно. В пекло мысли!