Оставшись без Плющика, я почувствовала себя одинокой и снова поежилась.
— Вы выглядите замерзшей, — заметил Джонатан.
— Угу, — согласилась я и вдруг, как ребенок, пожаловалась: — Про холодную камеру вы уже знаете?
Его лицо на мгновение заледенело. Если бы я знала его чуть хуже, подумала бы, что он взбешен. Но Джонатан Эйверли никогда не злится. Ни разу не видела его в гневе.
— Да, я в курсе, — спокойно ответил он. — Вам лучше принять горячую ванну и согреться.
Я кивнула, подумав, что это и правда хорошая идея. Сама мысль о горячей ванне вызвала прилив воодушевления. Ради этого можно даже прогулять лекцию по ясновидению.
Уже ухватившись за ручку двери, ведущей в ванную комнату, я, не оборачиваясь, заметила:
— Вы были грубоваты с Гвен.
Джонатан дернулся, словно застигнутый врасплох. Кажется, он не ожидал таких слов.
— Возможно, в этот раз самообладание все-таки покинуло меня, — после паузы сказал он и вдруг добавил: — Я не железный, даже если кажется иначе.
Это признание заставило меня судорожно сглотнуть. Было в нем что-то по-настоящему драматичное. Я смерила Джонатана долгим взглядом, неторопливо пройдясь по его длинным ногам в узких брюках, белой рубашке, которая натянулась на плечах от того, что он спрятал руки в карманы, и чуть угрюмому выражению лица. Он склонил голову и задумчиво смотрел в сторону.
— Я… никогда так не считала, — серьезно сказала я и ретировалась в ванную.
Там на всю включила кран с горячей водой (ее нагревал артефакт) и принялась раздеваться. Перед глазами стояла нагло ухмыляющаяся морда Хопера, а в ушах звучали слова Гвен: «Тебя что, запирали, как преступницу?» Я рывком содрала одежду и бросила ее на пол. Учитывая, что комплект формы у меня был только один, это было неразумно, но в этот момент мозг уже плохо соображал. Все то время, что я провела в участке, мне удавалось сохранять спокойствие, но сейчас, оказавшись в безопасности, я хотела кричать и плакать одновременно. Слишком много всего произошло за последние несколько дней. Раз за разом сталкиваясь с пренебрежением, я вроде бы научилась не замечать его, но игнорировать открытые угрозы гораздо сложнее. В моем мире правила игры были честнее и понятнее. Зажав зубами костяшку указательного пальца, чтобы не расплакаться, я добавила холодную воду и вступила в ванну. Не опустившись, я стояла и глубоко дышала, пытаясь сморгнуть выступившие злые слезы. Все хорошо! А с пропажей артефактов я обязательно разберусь. Сейчас только приду в себя и разберусь!
Черт, как же меня достал этот мир, где у меня прав меньше, чем у домашней собачки. Ненавижу!