Алевтина осмотрела свои идеальные, на мой взгляд, ногти. Затем подозвала девушку с ресепшена. Так согласно кивнула, подошла к Машке и что-то ей сказала. Та помахала нам рукой и принялась карабкаться вверх по высокой надувной горке.
– За моей внучкой присмотрят. Пойдемте, Валерия.
– Я еще не получила заработную плату.
– Считайте это моим подарком.
«Сноб, как и сынуля! Эти двое считают, что оплатить девушке стрижку в салоне или маникюр – это дар небес!» – подумала я, но спорить не стала. Ногти действительно выглядели не лучшим образом, что заставляло меня психовать и сжимать кулаки.
Но когда мы сели в кресла и протянули руки мастерам, я оценила коварный план Алевтины.
– Снимите этот «вырвиглаз», – кивнула она на мои руки, – и сделайте классический френч. Вы же не против, Валерия?
Я не была против. Лучше пастельная скукота, чем отросшие ногтевые пластины. Отдалась умелым рукам девушки, стараясь не смотреть на охранника, который сидел в кресле и ждал, когда мы освободимся.
– Вашему сыну кто-то угрожает? Поэтому охрана? – спросила я, кивнув назад.
– Скорее, мера предосторожности.
– Конечно, следить за мной – много чести. Можно вопрос?
– Задавай.
– Почему вы так ненавидите Кристину? Почему вам не попробовать сесть с матерью Маши за стол переговоров? Вы травмируете девочку и сами этого не понимаете.
– Вопрос снят, Валерия, – сухо осадила меня Алевтина.
– Проверьте, как Мария, и выпьем настоящего кофе. То, чем поят в детской комнате – растворимое убожество. Здесь прекрасная кофейня.
«Я знаю!» – едва не ответила, но прикусила язык. Прошла в игровую. Маша весело смеялась, играя с аниматором в костюме Эльзы, и я, помахав ей рукой, вернулась туда, где меня ждала Алевтина.
Но по пути к ней и произошло то, чего я так сильно боялась.
– Ба! Лерка Богатова, ты, что ли?
Грубый, прокуренный голос хабалистой Жанки показался мне донельзя громким. По счастью, эти слова не долетели до слуха Алевтины. Но на этом везение закончилось.
Я досчитала до пяти и повернула голову, стараясь сохранить в глазах тот самый лед, который заставлял затыкаться тех, кто переставал видеть берега.
Жанка, наряженная, как разжиревшая кукла Барби в обтягивающее платье ярко-розового цвета, с неподвижными от вылитого лака тугими кудрями и боевым раскрасом, который больше бы подошел тусовке в клубе, открыла было рот, и в ее глазах появился неподдельный, по-бабски мерзкий восторг.
– Да ну на! Валерочка, зая, ты превосходно выглядишь! Боже, что это на тебе? Это последняя коллекция «Гуччи»? Неужели они так низко пали?
Руки Жанны были заняты пакетами с логотипами модных брендов. Эта особа без особого вкуса скупала все, что ей впаривали, тоннами. Сейчас же она была так довольна тем, что застала меня в таком непрезентабельном виде, что даже выронила пару пакетов. Что-то кружевное вывалилось на пол, но она едва это заметила.