“Соберись, дурак! – вынырнул Верн из колодца. – Здесь еще и маг был. С кем это встречается моя женушка по ночам?”
Верн бросился по следу. И тут же понял, что маг почти сразу двинулся в противоположном направлении. Грета шла с оборотнем. Почти у самого лагеря они остановились, стояли на месте, а потом и оборотень ушел. Одна Грета направилась в сторону шатров. След был такой свежий, что Верн понял: здесь она еще. В лесу. Недалеко ушла, расставшись с оборотнем.
Между деревьев полз утренний туман, подсвеченный розовым рассветом. Верн поднял голову и вдали увидел тонкую фигуру, петляющую среди стволов.
– Нашел, – оскалился Верн и зарычал, должно быть, очень громко.
Фигурка остановилась, а затем рванула в лес, закручивая легкую дымку тумана в плотное белое марево.
– Не уйдешь, Грета! – крикнул Верн. – Колдуй, ведьма! Тебе это не поможет!
Он бежал по следу, пусть и рассеянному ветром, все равно бежал, из-под земли ее достанет. Никакой туман от него не спрячет.
И вдруг запах исчез. Верн остановился. Совсем нет. Только туман сгущается.
– Быть не может. Хоть что-то должно остаться в воздухе, – заозирался Верн.
Стоял. Принюхивался. Прислушивался.
– Не учую, так сердце услышу твое, – крикнул Верн лесу. – От страха оно сильнее бьется. Бойся меня, Грета! Я ведь чудовище. Поймаю и съем маленькую девочку, которая без охраны гуляет в лесу.
Сделал небольшой круг и, кажется, что-то почуял. Далекое размытое в воздухе, но свое.
– Моя ты, Грета. Всегда рядом буду.
Дерево скрипнуло, и в тот же миг девчонка с криком упала с дерева, с тем же криком поняла, что Верн ее перехватил.
– Поймал, – прижал к себе дрожащее тело. – Тише, малыш. Я ведь оборотень. Самый быстрый на свете.
Смотрел ей в глаза и поверить не мог, что нет в них ни льда, ни ненависти. Перепугана, что свалилась, и все.
– Такая тихая, – прошептал Верн и поцеловал нежно.
Грета не сопротивлялась, и он утонул в этом поцелуе. Прежде не давала она просто целовать. Сжималась, боролась так, что приходилось не ласкать, а красть. Не обнимать, а сдерживать. Сейчас же лежала Грета спокойно, руки свисали ровно, никак не противилась, а губы едва ли не вторили ему, мягкие и послушные. Верн осторожно опустился на траву. Одной рукой сдернул плащ и положил на него Грету, заметил одежду. Замер.
– Где платье? – осмотрел ее наряд и побагровел, а Грета отползла. – С кем ты провела эту ночь?!
– Не смотри так на меня.
– Где ты была?! – еле сдерживался Верн. – Кто этот оборотень? Кто маг?
– Маг – слуга моего отца. Оборотень – его слуга, – решила не врать Грета. – Граф поговорить хотел. Просто поговорить.