Призрачному стало не по себе от этого разъяренного взгляда полицейского. Роберт прекрасно понимал, откуда здесь взялся этот парень и что во всем виноваты его близкие, но усмирить свое раздражение не мог. Ему по какой-то причине было неприятно смотреть, как кто-то, пусть даже и его родные, касаются этого паренька. И тем более, зацеловывают его красивое лицо.
— Хватит, — приказал он близнецам так строго, что они все же послушались и отпрянули от гостя, виновато посмотрев на старшего брата. Тот сделал вид, что не заметил их подхалимажа. — Ты пришел поговорить — идем, поговорим.
Призрачный как будто даже обрадовался, сразу повеселел, ободряюще подмигнул Ванессе и легкой походкой (такое впечатление, что даже не касался ногами пола) прошел на выход, в коридор, мимо полицейского и под его строгим взглядом, туда, куда указывала его вытянутая рука.
— Это твоя комната, товарищ начальник? — проскочив в то помещение, на дверь которого ему указали, руфер тут же оказался на подоконнике большого открытого окна и уселся на нем, беспечно свесив одну ногу в сторону комнаты, а другую подставив под свой локоть.
— У меня имя есть, — закрывая за ними дверь, недовольно буркнул Горностай.
— Я знаю, знаю! Я всего лишь стараюсь быть вежливым! Меня пригласила твоя сестра, а не ты. Так что я прекрасно понимаю, насколько сильно испытываю твое терпение, находясь здесь! Но мне действительно нужна помощь, с ее легкой подачи, я почитал про тебя и… может быть и зря понадеялся на этот шанс. Если ты не хочешь продолжать этот разговор, — Призрачный молниеносно изменил позу и теперь одна его нога свисала не в комнату, а на улицу, прямо за окно, которое находилось на высоте пятого этажа.
Старший лейтенант хмуро оценил его поступок и пробормотал:
— Для начала, ты можешь перестать называть меня начальником. А еще ты мог войти через дверь, а не через окно.
— Прошу прощения, товарищ… Эм… Роберт? Мне так удобнее, так безопаснее, когда тебя ищет целый город.
Горностай не включал свет в комнате — света с улицы внутрь попадало предостаточно. Он и так видел больше, чем надо было. В этой полутьме, подсвеченной уличной жизнью, создаваемой фонарями и фарами машин, светом из соседских окон, силуэт парня с косой, усевшегося на его подоконнике, захватывал все его воображение. Именно так обычно рисуют Призрачного руфера фанаты. Романтичный образ бесстрашного парня с косой, с легкостью гуляющего по краю крыши. Как бы там ни было, но Горностай не мог не признаться хотя бы самому себе, что он не был равнодушен к этому визиту.