В этом прохладном, заброшенном заводском помещении проскользнуло эхо жаркого тропического ветра.
— Ну, это… — замялся обладатель медовых глаз под пристальным взглядом старшего лейтенанта. — Ты же посмотришь? Чего ты? Я тебе ногу отдавил?
Горностай медлил с ответом. В полутьме помещения, руфер никак не мог разобрать, куда смотрят серые глаза следователя — на его глаза или куда-то ниже.
— Ты живешь не здесь, тогда где? — спросил Роберт вдруг.
— Пф! — Призрачный неуклюже рассмеялся, его напрягало снова оказаться в руках здорового полицейского, который свои лапы, похоже, не планировал убирать от его плеч. — Я тебе еще не настолько доверяю, чтобы рассказать об этом. Не волнуйся, не под открытым небом.
— Один?
— Что? Один?
— Ты живешь один или с кем-то? — потрудился пояснить полицейский.
— Пытаетесь разузнать побольше? Выйти на меня через другого человека? — руфер шмыгнул носом.
— Нет, я не об этом, — смутился Роберт, однако рук не опустил.
— Бесполезно! Я уже многие годы один и не планирую заводить семью, пока не очищу свой город от этого смрада. Так что не пытайтесь нащупать мои слабые места через близких мне людей. У меня есть братья, — медовые глаза заполыхали огнем злости, — но я с ними не общаюсь. Очень давно, вы потеряете много времени, расспрашивая или давя на них.
— Значит один… — не слыша руфера, пробормотал Горностай.
Теперь представитель закона и власти убрал руки. И отошел.
— Я узнаю. Как смогу связаться с тобой?
— По-старому, — пожал свободными плечами Призрачный. — Через вашу сестру.
— Почему ты не хочешь дать мне возможность связываться с тобой напрямую? — на пятках развернулся полицейский к нему лицом. — Зачем ее ввязывать?
— Эй! Товарищ начальник! — руфер развел руками в стороны, ровно так, как это сделал во время визита в дом старшего лейтенанта. — Я ничего такого не думаю. Просто так безопаснее! Для меня.
Роберт смерил его взглядом и не удостоил ответом. Молодой мужчина, не простившись, вышел из помещения на лестничную клетку и поспешил вниз. Оказавшись на улице, сел в машину и моментально уехал, оставив в вареном летнем воздухе небольшое облако пыли, поднявшееся с земли от его шин.
Десять лет назад
— Рядовой Горностай, к командиру батальона пулей!
Роберта сорвали с утреннего осмотра. Горностай, отдав честь, выскочил в коридор, а уже через несколько часов он сел в поезд до родного Густавбурга. Что-то случилось, но командир батальона не сказал, что именно. Просто с сочувствующим видом похлопал его по плечу, после еще и обнял по-отечески.
— Две недели тебе увольнительной. Дуй домой, ты там сейчас нужен.