— Не трогай! Только не мою майку!
Роберт проигнорировал просьбу Габи и разорвал старую ткань, обнажив окровавленную рану на боку у руфера. Старший лейтенант увез своего пассажира достаточно далеко от того места, где они только что были. И как только оказались в безопасности, Горностай сразу остановился и бросился на заднее сиденье, чтобы выяснить, что случилось с Габриэлем и почему тот не отвечал ему всю дорогу. Он не ошибся — пассажир постоянно терял сознание, включив свет в салоне, полицейский увидел кровь на кофте руфера. Это была не майка и не кофта, заношенный обрезок от старого платья покойной матери Грассо.
Призрачный откинул назад голову и издал что-то похожее на стон умирающего зверя после того, как страж порядка безжалостно разорвал его одежду.
— Я знаю, что тебе дорога эта тряпка, но сейчас не время жертвовать собой ради какой-то реликвии. Твоя мать навряд ли бы одобрила смерть своего сына ради ее платья.
Сказав это, Роберт осмотрел рану на боку Габи дополнительно подсвечивая себе фонариком и недовольно покачав головой, на минуту покинул салон, чтобы достать из багажника аптечку. Вернувшись с коробкой в руках, Горностай убрал от раны мешавшие лохмотья разорванных концов платья и еще раз внимательно осмотрел порез.
— Как это случилось? — сжав зубы, спросил полицейский и достал из аптечки антисептик. — Рана не глубокая, но довольно большая. Я смогу с ней справиться, зашить. Меня учили этому.
Склонившись над этой раной, Роберт вдруг поднял глаза на Габи и внимательно вгляделся в миловидное лицо, скорчившееся в гримасе боли.
— Будет больно. Немного. Лучше будет, если ты на что-то отвлечешься. Пока я шью, рассказывай, как все произошло.
Габриэль зажмурился. Бок нестерпимо жгло и саднило, теплая кровь стекала по коже, заставляя его нервничать всю дорогу. Он боялся, что крови вытечет слишком много, и тогда он так глупо завалит все дело. Но как только этот чужой для него человек оказался рядом, как только холодные мужские пальцы коснулись его тела, вместе с этим холодом пришло спокойствие.
Однажды этот человек его уже спасал. И тот случай был похлеще этого. Габриэль Грассо сжал зубы и приготовился терпеть, но больно было только пока Роберт обрабатывал рану, а когда начал зашивать — просто защипало. У этого громилы оказалась легкая рука. Серые глаза полицейского вновь посмотрели на «пациента», в них Габи к своему удивлению уловил дыхание тяжелого беспокойства.
— Так что произошло? Зря я тебя там оставил! В следующий раз даже не предлагай!