Суинсайд, рядом с городом Бротон-ин-Фернесс в южной Камбрии.
Поэтому расследование стало еще более серьезным. Были забыты все мысли о расследовании Левесона – профиль убийцы был существенно изменен, и фокус сместился туда, куда все и указывало – на расследование серийных убийств.
По искал в файле раздел о кромлехах. Убийца казался к ним привязан, и Гэмбл собрал столько информации, сколько смог.
В Камбрии была самая высокая в Великобритании концентрация кромлехов, менгиров, хенджей, монолитных камней и курганов. Все они были уникальны и происходили из самых разных периодов – от неолита до бронзового века. Одни были овальными, другие круглыми, одни из розового гранита, другие из сланца. У немногих был внутренний круг из камней поменьше. У большинства не было. Гэмбл привлек академиков, чтобы те кратко описали возможные цели применения этих памятников, но это было совершенно бесполезно. Теории расходились – от погребальных церемоний и торговых путей до связей с лунным циклом и астрономическими величинами.
Единственное, в чем академики были согласны, – за всю историю кромлехов они никогда не использовались для ритуальных жертвоприношений.
Конечно, подумал По, завтрашняя история пишется сегодня…
По читал о третьем убийстве – Майкл Джеймс, советник с юга Озерного края, который умер две недели назад, и на его груди было высечено имя По – и увидел документ, заставивший его рассмеяться. Он был написан одним из сержантов, и то был единственный человек, который мог позволить себе описать запах на месте преступления как «миазматический».
Он часто вел себя как клоун, но был одним из самых умных людей, которых По когда-либо встречал. Человек, который мог бы выиграть в «Четыре в ряд» в три хода. Его звали Килиан Рид, и он был единственным настоящим другом По в Камбрии. Они познакомились совсем подростками и с тех пор были близкими друзьями. По почувствовал себя виноватым за то, что так и не увиделся с ним, когда вернулся; он так погряз в своих проблемах, что ему это и в голову не пришло. Он оправдывал это тем, что они с Ридом знали друг друга слишком долго, чтобы и вправду потеряться. По одолжил у Флинн телефон и открыл приложение. Он задался вопросом, сколько людей до него были вынуждены сделать то же самое. В этом был весь Рид. Утереть нос руководителям, заставив их почувствовать себя идиотами. Неудивительно, что он все еще был сержантом.
Хорошо бы было снова поработать вместе. По взялся за остальные документы и продолжил читать.
После того, как нашли вторую жертву и призвали на помощь SCAS, в отчетах появилось имя Флинн. Со второй жертвы началось и соревнование СМИ за право назвать убийцу. В конце концов – как всегда бывало в таких случаях – выиграла популярная, но не слишком респектабельная газета, предложившая кличку «Камбрийский Сжигатель». Прочитав все целиком в первый раз, По отложил папку на заднее сиденье. Закрыл глаза, размял шею. Вскоре он перечитает всю папку, каждый документ. Отпечатает их в своей памяти. Первый раз служил просто для того, чтобы составить представление, с чем он имеет дело. SCAS редко вызывали сразу, так что просматривать дела так, словно это был висяк, было важным умением. Они не просто искали улики, они искали ошибки, которые совершили следователи.