Они прошли еще сто шагов. Вокруг можно было наблюдать вполне типичную для этого времени года и этой войны картину. Солдат в шинели с высоко поднятым воротником пытался привести в чувство замерзший двигатель грузовика. В адрес техники, зимы и русских неслись жестокие проклятия, которые он выкрикивал так громко, словно надеялся этим заставить упрямую машину сдвинуться с места.
— А этот парень, как его… — Ральф на секунду задумался, — по-моему, его звали Вольф или Вольфрам, он еще как-то напился и пытался танцевать канкан… он жив?
— Думаю, что нет. А может, в плен угодил. Так расскажи мне все-таки, почему на тебе такая форма?
Ральф остановился.
«Придется сказать ему правду, — подумал он. — У меня не хватит сил врать. Отто — хороший парень, он должен понять. Не исключено, что поможет».
— Отто, — медленно начал Ральф, — со мной приключилась очень странная история. Трудно даже поверить… Но ты уж верь мне, пожалуйста. Я могу рассчитывать теперь только на тебя и себя самого.
И Ральф начал рассказывать. Отто несколько раз бросал недоверчивые взгляды на товарища, но не перебивал, был сосредоточен и серьезен.
— …вот так получилось, что мне пришлось украсть первую попавшуюся одежду, а потом стать свидетелем того, как моих преследователей прикончил русский летчик. Я понимаю, как нелепо и странно все звучит, но мой рассказ — чистая правда.
— Послушай, — Отто в задумчивости теребил полы шинели, — поверить в то, что ты говоришь, нелегко. Но предположим, все это правда и ты действительно попал в непонятную историю. Но зачем ты поехал в Жиздру, в чужой одежде и без документов?
— А что оставалось делать?! Парень, что лежит теперь мертвый в санитарном грузовике, доделал бы свою работу, уж будь уверен. Я хотел найти штаб абвера и все рассказать. Они мне, может, и не поверили бы, зато я имел шанс выжить.
— Ну, возможно, — проговорил в задумчивости Отто. — Знаешь, Ральф, не ходи-ка ты в абвер. Представь, выложишь ты им все, как на исповеди. А твой рассказ напоминает бред спятившего на фронте новобранца. И ведь, правда, тебе все это могло присниться. Или после ранения в бреду пригрезился ящик с надписями и люди в лыжных куртках…
Ральф побледнел и схватил Отто за рукав шинели:
— Стоп! Люди в куртках! Но где они? В бронетранспортере, который разбомбили «Илы», было всего три трупа. Черт! Они все равно будут меня искать.
— Пусть ищут. Теперь с тобой я, так что можешь быть спокоен. Но если ты совсем струсил, можем договориться с «гудериановскими» — они тебя спрячут в танк.
— Тебе наплевать, потому что ты не веришь мне. Вот бы попасть туда, в лес, да откопать чертов ящик! Все бы мне тогда сразу поверили. К тому же… к тому же было бы неплохо похоронить Зигфрида. И гауптмана.