— Дядя Саша, ей-богу, где-то я видел такую табличку.
— Да ну? Давай вспоминай…
Зазвонил лежащий на подоконнике телефон. Взяв трубку, Тихонов услышал незнакомый голос:
— Александр Валентинович?
— Я.
— Моя фамилия Привольский. Я работаю в научной лаборатории, с которой последнее время сотрудничал профессор Вилорик Рудольфович Плукшин. Мне нужно срочно с вами увидеться.
— С какой целью? Ваше имя…
— Григорий Аркадьевич. Это касается и печальных событий, которые случились с профессором, и судьбы вашего друга — по-моему, его зовут Антон Ушаков, — да и вашей жизни тоже.
— А у меня нет оснований беспокоиться за свою жизнь. Вам кто дал мой мобильный?
— Александр Валентинович, не злитесь, пожалуйста. Мы были близко знакомы с Вилориком, а вы ведь с ним дружите. Дружили… Я вам не враг. Зато знаю, кто вам не желает добра и кто решил подставить Антона. Я знаю, что он ни в чем не виноват.
— Эка невидаль. И я знаю, что он не виноват. Что еще вам есть такого мне сказать, ценного?
— Понимаете, я не могу по телефону…
— Не по телефону не получится. Погодите минутку… — прикрыв микрофон ладонью, Тихонов что-то проговорил, обращаясь к Антону.
— Что? — прошептал тот в ответ. — Не понял…
— Дай папиросочку, — уже громко сказал Александр Валентинович.
— А… — Антон взял пачку сигарет и протянул дяде Саше.
— Алло? — проговорил тот в зажатый между щекой и плечом телефон, щелкая зажигалкой. — Вы еще тут? Если у вас все, тогда до свидания.
— Погодите, Александр Валентинович! За Антоном Ушаковым охотятся люди, близкие к человеку по фамилии Сосновский, директору одного крупного Центра. Предполагаю, что Плукшина убили именно они.
— Ну так заявите в милицию…
— Недостаточно улик. Зато много улик против Антона.
— А что им нужно, людям этого вашего Сосновского?
— Точно не знаю, но догадываюсь. Правда, об этом уже точно не буду говорить с вами по телефону, — твердо заявил Привольский.
— Ну, хорошо, — согласился Тихонов. — Оставьте мне ваш номер. Я сам позвоню вам, когда будет время, — он повесил трубку. — Антон, наступают тревожные времена. Ты вляпался по самое не балуй… Короче, мы будем тебя прятать. Причем так, чтобы никто из твоих врагов и, я особенно это подчеркиваю, твоих друзей тебя не нашел.
— А как же Леша Исаков? Этот, как его, Белобородов обещал ему вернуть задержанного через двое суток. То есть, получается, завтра утром…
— Обломается пусть друг твой. Не верю я ментам…
— Он мне помочь хотел вообще-то. У него будут проблемы, дядя Саша.
— Меня это не волнует. Главное, чтобы Белобородов не раскололся. Потому что если он расколется, тогда точно амба. Всех собак спустят на тебя, а заодно, конечно, на меня. Постой-ка… Ты говорил, будто видел похожую табличку в квартире профессора. Вспомнил, где?