Торопились они. Очень торопились.
Я завис. Интересно о чем он? Я так понимаю, что Ник не всю жизнь в дураках проходил. Интересно девки пляшут! По идеи раз я (Ник) пришел в себя, то должен все вспомнить и понимать о чем идет речь. Но поскольку Ника больше нет, а его тело занял я, то нужно как — то выпутываться. Как? Придется все валить на амнезию. А что? Давилка меня тогда не слабо приложила. Должно прокатить.
— Кулап, я ничего не помню из того, что со мной произошло. Совсем. — начал я. Ни то время, что я дурачком бегал, ни то, что было до этого. Только имя свое вспомнил. Поэтому твои слова мне ничего не говорят. Я вообще ни понимаю — где я, кто я? Спасибо Михе, что просветил немного. Знаю теперь, что мы в Империи. Деревня называется Каменной Сторожкой. Что город Артон в половине дневного пути от деревни. Знаю еще немного мелочей, но это все.
Дальше пустота. Кем я раньше был, чем занимался? Ничего не могу вспомнить!
— Благодари Единого, что в себя пришел, парень! Остальное вспомнится помаленьку. — усмехнулся Кулап. —
Теперь — то всяко веселее будет.
— Можешь рассказать обо мне?
— Это можно. Знаю я хоть и немного, но …
Кулап помолчал, собираясь мыслями, вспоминая.
* * *
Два года назад, будучи в Артоне после сдачи налогов сборщику в имперскую казну, староста остановился на постоялом дворе «Веселый наемник». Сам он из бывших наемников. Пять лет назад по ранению был списан в чистую из Ястребов графа Эйвака. Дослужился до десятника четвертой сотни и тут тяжелое ранение. Почти все накопленные за семь лет службы деньги и выплаты по ранению ушли на оплату услуг мага — целителя. Жизнюк[1] оказался бакалавром. А где и на какие деньги прикажите искать полноценного мага жизни? Поэтому раны периодически напоминали о себе, особенно в непогоду. Возраст тоже начал о себе потихоньку напоминать, вот и пришлось вернуться в родную деревню. Через полгода земляки избрали его деревенским старостой. Связей с бывшими сослуживцами
Кулап старался не терять и периодически наведывался в Артон, где постоялый двор держал ветеран Ястребов — Верлон.
В тот вечер Кулап решил переночевать на постоялом дворе и поутру возвращаться в деревню. Пропустив пару кружек пива и поболтав с Верлоном о последних слухах, уже собирался завалиться спать, как в зал ввалился запыхавшийся Кнут.
Кнут был действующим десятником Ястребов. Кулап помнил его еще желторотым молокососом, попавшим в его десяток после тренировочного лагеря. Но ничего, обтесался со временем. Стал не плохим мечником, а после ранения Кулапа принял десяток.