— Да уж, если бы у меня сперли двадцать тысяч, я бы это тоже запомнил.
— При чем здесь деньги? Я заново научила его удивляться, а он уже и забыл, что умеет это делать. Может, хотя бы после этого он будет счастлив. По крайней мере, мне бы очень этого хотелось, — мечтательно выговаривает Тата.
— Офигеть, — это единственное, что ему удается произнести.
А она откидывается в кресле и увлеченно изучает в иллюминаторе ярко-синее небо и до смешного белые облака внизу. Он пытается придумать на все это достойный ответ, но мысли путаются, а женщина рядом кажется настолько притягательной и далекой, что перехватывает дыхание.
— Ты что же, всегда так делаешь?
— Как? — Она улыбается все так же искренне и наивно.
— Пудришь мозги мужикам, а потом их кидаешь? Это и есть твое главное развлечение?
Она укоризненно качает головой и, сознавая абсурдность этого разговора, Антон почему-то чувствует себя так, как будто только что сказал откровенную глупость, причем обидную.
— Неужели ты не понимаешь? Я никого не кидаю, нет! Я помогаю людям взглянуть на свою жизнь другими глазами. А если для этого приходится обвести их вокруг пальца, что ж… Подумай сам, не могу же я подойти к первому встречному и сказать: «Вы живете неправильно, от этого вам плохо, давайте по-другому!» Приходится каждый раз изобретать что-нибудь подходящее.
— Как же ты это делаешь?
— По-разному, — улыбается она, и Антон отчетливо понимает, что набор ее уловок может оказаться гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. — У некоторых я беру за это деньги, мне ведь тоже надо на что-то жить… У каждого свое дело в жизни, и мало кто может сказать, что приносит пользу другим.
— А ты, значит, можешь? — язвительно осведомляется Антон и снова получает от нее взгляд, полный осуждения, — так скажи, пожалуйста, у тебя-то что за дело в жизни?
Она очаровательно смущается и, поднимая на него глаза, слегка краснеет.
— Знаешь, это сложно назвать одним словом, я всегда теряюсь, когда меня об этом спрашивают…
— И все-таки?
— Я… помогаю людям, вдохновляю их, подсказываю… — Она внимательно оглядывается по сторонам, проверяя, не слушает ли кто-нибудь их разговор.
— Для меня это слишком туманно, уж извини.
— Видишь ли, мне сложно, потому что обычно я никому этого не рассказываю. Но сейчас у меня такое ощущение, что тебе нужно это услышать.
— Да что ты?!
— Да, — она еще раз оглядывается вокруг и быстро облизывает губы, — в общем, можно сказать, что я… муза.
— Что???
— Муза. Но это не совсем то, что обычно под этим понимают… Я помогаю людям найти себя, стать счастливыми… Понимаешь?