– Здоро́во тебе, погонщик!
Я глянул вниз. На дороге остановился толстый горбун в повозке, запряженной собакой.
– И тебе здорово.
– Как рассветет, ящеров в город погоните? – Горбун широко улыбнулся, пошарил под кожаным пологом повозки и вытащил дыню. – Голодный?
Он разломил дыню надвое и хотел кинуть мне половину, но я слез с дракона и спустился к нему:
– Спасибо, Ло незнакомец.
Горбун засмеялся:
– Ко мне без Ло.
Пес, вертевший головой от хозяина ко мне, заскулил:
– Я. Я. Я голодный. Я.
Горбун протянул мне дыню и потрепал пса по ушам:
– Ты уже ел.
– Я поделюсь, – предложил я.
Горбун покачал головой:
– Он на меня работает, мне его и кормить.
Он разломил свою долю и бросил кусок псу. Тот ткнулся в носом дыню и захрумкал.
Только я надкусил дыню, как горбун спросил:
– Ты откуда будешь?
Я сказал ему название деревни.
– А в Брэннинге, смотрю, ни разу не был.
– Да. А как ты понял?
Он улыбнулся, показав частокол желтых зубов:
– Я сам в первый раз такой же был. Тебя от местного сразу отличишь: кой в чем ты иной, не сочти за обиду.
– Не сочту.
Я откусил сладкий и мокрый кус. Горбун опять усмехнулся:
– Что тут алмаз, там навоз, – наставительно заявил он. – Наверняка Голубкины слова.
– Такую женщину, наверно, нужно звать Ла Голубка?
Он удивленно посмотрел на меня:
– Ло, Ла, Ле – в Брэннинге это слишком уж запутано. Нет, – он выскреб зубами дынную корку и с подкрутом отшвырнул прочь, – что тут алмаз, там навоз. У тебя в деревеньке, небось, было то же, что у меня. Сперва Ло, Ла и Ле давали только нормам, способным к продолжению рода, потом стали давать всем небесплодным функционалам, так?
– Ну да, как и везде.
– Не везде. В Брэннинге тоже так было, а теперь нет. В деревнях и городишках никто и понятия не имеет, что значит «инакий». Там на это слово даже не обижаются.
– А что обижаться? Я вот, например, инакий и не обижаюсь. Так уж оно есть.
– У вас есть, а в Брэннинге было и быльем поросло. В третий раз тебе говорю: что тут алмаз… Боюсь я, достанется тебе в Брэннинге за твои деревенские понятия. Мне за них раз пять ребра пересчитали, когда я туда приехал пятнадцать лет назад. Город-то, кстати, с тех пор еще раза в два вырос.
Горбун посмотрел на дорогу.
Я вспомнил свой разговор с Пауком о погонщиках и титулах.
– Так как к кому обращаться там, в Брэннинге?
– Запоминай. – Горбун заткнул за пояс большие пальцы. – В Брэннинге есть пять семей, которые держат весь город. Все корабли – их, рента с половины домов тоже. Они же тебе, наверно, за работу заплатят и драконов ваших купят. Вот к ним и к десяти-пятнадцати знаменитостям вроде Голубки нужно в разговоре обращаться на Ла, Ло и Ле. Среди этих титулованных, кстати, и нефункционалы попадаются.