Бетдек надеялась, что он настолько спятил, что уже не вспомнит об убийстве. Такого страха она еще никогда не испытывала. Если безумный император пренебрег договором с родом Сеньяк, этому роду не выжить. Впрочем, как и Властелину. Пусть он и величайший колдун всех времен, но даже ему не совладать со всем миром без поддержки тех, кто привел его к абсолютному владычеству.
– Я отыщу ее и верну, – повторил главный камергер.
Это будет нетрудно. Всего-то нужно выловить ее из сточного рва.
Но во рву тела не оказалось.
Нашлись другие тела, человеческие и не только, на поверхности и на дне, но ни одно не принадлежало младшей сестре Сеньяк.
Главный камергер никогда еще так не паниковал. Его ужас передался другим.
Мы играли в тонк. Одноглазый был в дурном настроении. Проигрывал. Опять. В общем, все как обычно, разве что никто не хотел нас убить.
Эльмо раздал. Одноглазый простонал. Я взглянул на карты:
– Это что, сдача? Опять кучка дерьма!
– Брешешь, Костоправ, – сказал Масло. – Ты шесть партий из последних десяти выиграл.
– И каждый раз врал о плохой сдаче, – добавил Эльмо.
– Я не врал, когда сам сдавал.
Не соврал я и на этот раз. У меня даже пары не было. Никакой швали, единственная «картинка». Одной масти только бубновые семерка и валет. Нормальную группу до самой смерти не соберешь.
Как бы то ни было, одно мы знали наверняка: колдуну в кои-то веки хорошо зашло.
– Тогда будешь всегда сдавать.
Я сделал первую ставку. Потянул карту, сбросил и спасовал, когда снова пришла моя очередь.
Одноглазый открылся с десятью картами. Ничего выше тройки. Его старая заскорузлая рожица расплылась в беззубой ухмылке. Он сгреб выигрыш.
– Это вообще честно?! – запротестовал Эльмо.
За нами наблюдали полдесятка зрителей. Кроме членов Отряда, в «Темной лошадке» никого не было. Это заведение стало нашим логовом. Хозяин Маркег Зораб не знал, радоваться ему или огорчаться. Мы были не самыми желанными гостями, но платили исправно и щедро.
Обвинять Одноглазого в мухлеже никто не стал. Гоблин, устроившийся прямо на соседнем столе, напомнил Эльмо:
– Ты ведь сам сдавал.
– Ну да, тут не поспоришь.
Одноглазый частенько мухлевал. В простой игре, вроде тонка, это сложно, но ему не мешало. Такой уж он человек.
– Везет в картах, не везет в любви, – сказал он непонятно к чему.
– Я бы на твоем месте нанял телохранителей. Женщины двери будут вышибать, лишь бы до тебя добраться.
Гоблиновы шпильки обычно выводили Одноглазого из себя. Мы насторожились, но Одноглазый только ухмыльнулся и сказал Маслу:
– Сдавай, неудачник. И пусть твоя рука будет так же добра ко мне, как и рука Эльмо!