- Я сделала ровно то, что должна была сделать как настоятельница Собора Двенадцати, а не как наставница избранников Судьбы. В противном случае, вам не следовало изгонять Аверли. Тогда бы не возникло коллизии между двумя должностями.
Богиня не по-божески скривилась.
- Не напоминай про ту наглую девчонку.
- Она наглая только потому, что смогла пойти против вашей воли?...
- Аккуратнее, – Богиня наставительно-величественно подняла указательный палец, – я ещё думаю, наказывать тебя за разболтанную информацию о моих детях или нет. – После недолгой паузы добавила, – впрочем, пока что воздержусь, пожалуй. Твои доводы принимаются, но впредь, старайся не косячить.
- Косячить?
- Ты поняла, о чём я, – улыбнулась та в ответ и развеялась на мириады искр.
Только после этого Руфина смогла выдохнуть с нескрываемым облегчением.
Абсолютно серый мир.
Без каких-либо красок, звуков... если только... едва различимых, как из аквариума.
Стою я посреди поля, самого обычного российского поля какой-нибудь глубинки на территории Европейской Равнины, со множеством ромашек и одуванчиков, где нежно греет заботливое солнышко, а птички щебечут свои прекрасные и добрые композиции как из сказки. Но, не могу испытать какого-то восхищения. Более того, я не способен осознать то, что вижу, ибо чувствую исключительно пустоту. Нет никаких ощущений присутствия, равно как и испытываемых эмоций.
Всё серо и непримечательно.
Мимо пробежал кролик.
Не то грязевое чудище с Лугов Холресии, а самый обычный земной кролик, белоснежного покрова.
Сам того не ведая, я последовал за ним. Не бежал. Не шёл пешком. Кролик всегда находился в поле зрения, однако угнаться за ним не ставил перед собой целью. Просто, безучастно следовал, пока тот не остановился на вершине холма, где пророс величественный пышный дуб. И когда казалось, что мне удалось настичь комок белой шерсти возле корней лесного короля, одиноко стоящего средь бескрайнего поля на холме, осознал, что провалился. Мой полёт сопроводился всеми возможными красками бытия, неся сквозь радужный космос кроличьей норы. Мир всё столь же сер и уныл, но только не тут. Цвета хлещут как из рога изобилия.
Приземлился легко, плавно и без видимых травм, присев на одно колено чисто на рефлексах.
Огляделся.
Просторный и весьма пыльный зал, моё приземление взбаламутило целый ворох этой самой пыли вокруг. Взяться за определение размеров не решусь, но заимей какой-нибудь император такую парадную в своём дворце – солидное количество дополнительных очков к влиянию среди знати обеспечено. Когда глаза немного привыкли к царящему мраку, то обнаружил себя в центре шестиконечной звезды, она же гексаграмма. Контуры не то что бы вычерчены, они вырезаны на тусклом половом мраморе. Обрамляется фигура окружностью, а вдоль её периметра, красивым кружевным почерком, бессчётное число символов и надписей. Руны подозрительно знакомые, видал некоторые из них при зачаровании в бреду...