– Научишься еще, поймешь потом. Меня, кстати, Ао̀д зовут.
Какое старое имя. Оно было распространено лет пятьсот назад – так называли каждого второго в честь пропавшего в войне Идомѐя с Виелдаром царя. К слову, сам царь был из Идомея, и детей так называли именно там. Выходит, здесь не только жители Виелдара живут.
В первую очередь еду давали восьмеркам, что и не удивительно. Пока до меня дошла очередь, я устал стоять. Хорошо хоть черти меня больше не беспокоили. А когда я уже держал тарелку с непонятной жидкостью, мне не хотелось есть эту коричневатую жижу с непонятными желто-зелеными комочками. Спасибо за то, что без воздуха нет и запахов.
Большой деревянной ложкой я зачерпнул жижу и поднес к губам.
– Ешь быстрее, чтобы вкус не чувствовать, – говорил Аод. – А вообще, лучше не есть совсем. Хотя уже поздно, раз ты получил еду на руки.
Я запихнул огромную ложку в рот. Жижа с горьковатым привкусом слизью прилипала к верхнему небу и языку. Я поспешил это проглотить, но во рту оставалась нарастающая горечь вкуса желчи.
Меня стошнило.
Я давно не ел вкусной пищи, но это уже перебор. Не могу даже представить, из чего (или кого?) готовят эту слизь.
– Вот, про это я и говорил, – Аод усмехнулся. – Пошли работать, а то время зря теряем.
Немногочисленные рвотные массы испарялись. Я снова почувствовал благодарность к Ньяду за отсутствие воздуха. Мне не приходится дышать рвотой, калом и мочой.
Ноги потихоньку привыкали к ходьбе по горячим камням, но вот окружающая жара давила со всех сторон. Серый балахон намок и отлипал от тела, легонько покалывая кожу. А ведь я практически не работал. Перетаскивать камни не так сложно для того, кто много лет был рабом.
Таская камни, я все еще пытался произнести хоть звук. Что угодно, хоть просто замычать. С каждой попыткой я чувствовал, как что-то сжимается в горле. Я пытался снова и снова, пока не посчитал это занятие бесполезным.
– Советую, – говорил Аод, идя рядом, – не работать на чертов. Приставай к обычным душам вроде меня с просьбами дать работу. Иначе будешь ходить вечно побитый и усталый. А так работать намного легче, да и веселее к тому же. Нам, старшим цифрам, тоже бывает скучно, вот мы и общаемся с такими, как ты. Хотя, если с тобой еще есть смысл разговаривать, с теми, кто здесь давно – уже нет. Они просто выполняют заданную работу и не думают. Разучились думать со временем.
Мне немножко стыдно, что Аод говорит как сам с собой. Но я уже и не пытаюсь отвечать. Просто киваю, иногда мотаю головой. Парень он разговорчивый, тараторит без умолку. В основном, о том, что я скоро привыкну, перестану взвешивать, что хорошо, а что плохо, прекращу думать и буду тупым орудием труда в руках черта. Слушать такое, конечно, неприятно. Да и не считаю я, что когда-нибудь стану как все. Но они разве так думали?