Черт, наконец, выпрямился. Дыхание его успокоилось, плечи подпрыгивали уже не так резко, и вдохи стали мягкими и ровными. Он посмотрел на свои руки. Человеческие, из плоти и крови – искуситель никогда прежде не носил подобных рук, никогда прежде он не пользовался ими. Существование в Ньяде все же притупляет чувства, мы не так ярко чувствуем, не так ощущаем себя в пространстве. Да, осязание там есть, но оно скорее основано на нашем воспоминании человеческой жизни. Мы привыкли, что, если чего-то касаемся, то мы это чувствуем. Черт, возможно, никогда ничего не осязал.
Он прокашлялся, ощупал себя руками, как будто проверяя целостность своего «чехла», вместилища для души. Он повернулся в сторону и сказал:
«Идемте искать тела для вас».
– Мы с другой стороны, – я улыбнулся и помахал рукой.
Искуситель покрутил головой, и, видимо, не обнаружив нас, пошел к двери. Мы двинулись следом, на желтую пыльную улицу, наполненную унылыми людьми. Они шли, опустив головы в землю, как будто их ничего не интересовало в этом мире, как будто весь их смысл жизни – работать, чтобы купить еды, чтобы можно было работать. Как бы парадоксально это ни звучало.
Душа следовала за нами и немножко раздражала. Аод, казалось, вовсе не обращал на нее внимания, но та раз за разом пролетала сквозь свое тело в бесполезной попытке вернуться к жизни.
– Лети наверх, – сказал я и кивнул головой в небо. – И удачи на суде.
– На каком суде? – спросила душа дрожащим голосом.
– На… небесном, – неуверенно ответил я. – И защищай своего хранителя, он у тебя один.
– Какого хранителя?
Я улыбнулся, чувствуя себя знатоком. Как приятно осознать, что ты знаешь нечто, чего не знают другие, что ты можешь кого-то чему-нибудь научить.
– Своего ангела.
Душа посмотрела наверх. Ее ноги мягко оторвались от пола, и казалось, что это пугало будущего жителя небес. Он с ужасом смотрел на отдаляющуюся землю, поднимаясь все выше, пока совсем не скрылся в небесах. А мы с Аодом продолжали следовать за нашим искусителем. Он восторженно все рассматривал, как будто бы видел это впервые. Люди на него оборачивались. Его поведение, неумелая походка и по-детски удивленный взгляд озадачивали прохожих. В один момент мне даже стало казаться, будто мертвы они, а не мы. У нас есть цели, эмоции, страхи. А у этих людей пустые лица, сгорбленные тела и потупленные взоры.
Но тут мы увидели толпу. За ней ничего не разглядеть, люди стоят плотным слоем и шумят, галдят все наперебой. Черт пошел посмотреть, что же там случилось. Мы тоже.
Растолкав людей, искуситель остановился над мужчиной. Его скрючило в неестественной позе – лопатки и пятки уперлись в землю, когда спина выгнулась колесом. Он издавал нечленораздельные звуки и громко кричал, будто бы говоря на другом языке. Но я таких языков прежде никогда не слышал.