— Да уж вижу: местечко отличное, никакие военные вас не изводят, никакой секретности. А как вы набирали персонал?
— С помощью преднамеренных неосторожностей, как, например, в случае с письмом к Александрову. Было совершенно очевидно, что сюда доставят каждого, кто мог хоть что-то узнать от меня. Вот я и решил воспользоваться этим. Признаюсь, что поступил нехорошо. Вы обнаружите у нас очаровательную девушку, она великолепно играет на рояле. Кроме нее, вы встретите других музыкантов, а также художника и историка. Мне казалось, что если тут будут одни ученые, то заточение в Нортонстоу на целый год станет совершенно невыносимым. Поэтому я, как бы случайно, допустил целый ряд оплошностей — и они все оказались здесь. Только смотрите, не проболтайтесь, Джефф. Я думаю, обстоятельства в какой-то степени меня оправдывают, но все-таки лучше пусть они не знают, что я сознательно их сюда заманил. Не будут знать, не будут и сердиться.
— А как насчет пещеры, о которой вы говорили в Мохаве? Полагаю, вы и этот вопрос уладили?
— Конечно. Вы, вероятно, еще не видели ее; это здесь недалеко, за холмом. Там у нас сейчас работает довольно много землеройных машин.
— Кто же этим занимается?
— Парни из нового поселка.
— А кто убирает в доме, готовит еду и так далее?
— Женщины из того же поселка; секретаршами тоже работают местные девушки.
— Что же будет с ними, когда все начнется?
— Они тоже укроются в убежище, само собой. Пещеру придется делать гораздо больше, чем предполагалось первоначально. Вот почему мы начали работы так рано.
— Ну, что же, Крис, я вижу, вы неплохо устроились. Но я не понимаю, почему вы считаете, что обманули политиков. В конце концов, им удалось загнать вас сюда, и, насколько я вас понял, они получают всю необходимую информацию, какую только вы можете добыть. Выходит, и они добились своего.
— Давайте, я расскажу вам, как мне все представлялось в январе и феврале. В феврале я решил взять под свой контроль все мировые события.
Марлоу засмеялся.
— О, знаю, это звучит до смешного мелодраматично. Но это действительно так. Никогда я не страдал манией величия, во всяком случае, так мне представляется. Диктатором я хотел стать только на пару месяцев, потом великодушно бы отказался от своей власти и вернулся к научной работе. Из таких, как я, диктаторы не получаются. Не люблю, когда мной пытаются командовать, но и сам особого желания поруководить не испытываю. Я чувствую себя по-настоящему хорошо, только когда оказываюсь мелкой сошкой. Но это уж дар небес, когда мелкой сошке удается урвать кусок у власть имущих.