— Где ставка, черт побери? — прокричал он, взбираясь по склону.
— Здесь.
Лейтенант браво отсалютовал Весту.
— Ваше высочество…
— Ладислав — это я! — отрывисто бросил принц. Лейтенант в замешательстве обернулся и отсалютовал заново. — Говорите, что вам приказано передать!
— Разумеется, сэр… ваше высочество… майор Бодзин послал меня сказать вам, что его батальон несет большие потери, и… — он все еще не мог отдышаться, — и ему нужно подкрепление.
Ладислав уставился на молодого человека так, словно тот говорил на иностранном языке. Потом перевел взгляд на Веста.
— Кто такой майор Бодзин?
— Командующий первым батальоном рекрутов Сариксы, ваше высочество, на нашем левом крыле.
— Левое крыло, понимаю… э-э…
К запыхавшемуся лейтенанту стянулись ярко одетые штабные офицеры.
— Передайте майору, чтобы держался! — крикнул один из них.
— Да, — проговорил Ладислав, — передайте вашему майору, чтобы он удерживал позиции и… э-э… дал врагу отпор. Да, вот именно! — Принц понемногу входил в роль. — Пусть дадут врагу отпор и дерутся до последнего солдата! Скажите майору Клодзину, что помощь уже идет. Э-э, несомненно… уже идет!
И принц решительно зашагал прочь. Молодой лейтенант повернулся, вглядываясь во мглу.
— Где же тут мое подразделение? — пробормотал он.
В тумане уже вырисовывались новые фигуры — бегущие, спотыкающиеся в грязи, задыхающиеся. Рекруты — это Вест понял сразу. Они оторвались от тыловых частей разбитых подразделений сразу же, как только столкнулись с неприятелем. Да и кто мог надеяться, что они выстоят!
— Трусливые псы! — бушевал Смунд, обращаясь к их удаляющимся спинам. — А ну вернитесь!
С тем же успехом он мог приказывать туману. Бежали все: дезертиры, адъютанты, вестовые с просьбами о помощи, об указаниях, о подкреплении. И первые раненые. Некоторые хромали сами по себе или опирались на обломки копий вместо костылей, других тащили на себе товарищи. Пайк подхватил бледного как мел парня с арбалетной стрелой, застрявшей в плече. Другого раненого протащили мимо на носилках — он что-то невнятно бормотал, его левая рука была отрублена под локтевым суставом, сквозь туго намотанную полосу грязной ткани просачивалась кровь.
Лицо Ладислава приобрело серовато-белый оттенок.
— У меня разболелась голова. Мне необходимо присесть. Куда подевался мой складной стул?
Вест прикусил губу. Он не имел ни малейшего представления, что надо делать. Берр отправил его вместе с Ладиславом, понадеявшись на его опыт, но сейчас Вест понимал ничуть не больше принца. Все планы основывались на том, что они будут видеть неприятеля или, по крайней мере, свои собственные позиции. Он замер на месте, беспомощный и сбитый с толку, как слепой, угодивший в уличную драку.