От улыбки и следа не осталось. Паренек смотрел на Машу настороженно и недоверчиво.
– Я пеку пироги, – сообщила она.
– Ага, – повторил он без энтузиазма. – И что?
– Хочу сотрудничать с вами, – продолжала Маша.
– Каким образом?
– Я буду печь пироги, а вы угощать ими клиентов.
– А вдруг им не понравится?
– Хотите попробовать? – оживилась Маша, выставляя пакеты на стол.
– О! – Администратор заглянул в одну коробку, потом в другую. – Что ж, оставляйте, посмотрим.
– Э… Что значит «посмотрите»?
– Попробуем, посоветуемся.
– А потом?
– Заходите на следующей неделе, – сказал администратор, – определимся.
– Опять с пирогами? – ехидно спросила Маша.
– А как вы себе это представляли?
– Я думала, вы попробуете по кусочку, и если вам понравится…
– У вас все? – поскучнел администратор.
Маша оставила пирожное на блюдце, расплатилась и ушла. Таким образом, второй блин тоже оказался комом.
Побывав в пяти кафе из семи запланированных, Маша впала в отчаянье. Одни предложили прийти через неделю, другие не хотели менять поставщиков, третьи планировали закрыться на ремонт. Маше от этого было не легче. Она брела с увесистыми пакетами, набитыми довольно тяжелыми коробками, готовая вот-вот расплакаться. За исключением молодого, но раннего администратора, никто не пожелал даже попробовать ее пироги, над которыми она столько колдовала.
Лишь в самом последнем кафе ей улыбнулась удача. К ней вышел не администратор, а сам хозяин – приятный кавказец по имени Гурген. Его томные, как у газели, глаза удивительным образом гармонировали с хищным ястребиным носом. Лысина украшала голову, как некая причудливая шапочка телесного цвета. Перстень с черным камнем словно врос в мохнатый палец.
– Сама пекла, девушка?
Поколебавшись, Маша решила, что немолодой возраст дает ему право обращаться к ней столь фамильярно.
– Сама, – подтвердила она.
По мановению мохнатого пальца на стол подали две тарелки, ножи и вилки.
– Будем пробовать, – сказал Гурген.
Пироги уже несколько раз надрезались, поэтому Маша не стала возражать. Она устала и потеряла ко всему интерес. Один сапог протек, и теперь внутри стало мокро. Страшно было подумать, что придется выходить из уютного тепла и опять месить ногами снежную кашу на тротуарах.
– М-м! – отреагировал Гурген на первый кусочек. – О! – произнес он, попробовав второй. – Годится, – заключил он в конце дегустации.
– Вам понравилось? – обрадовалась Маша.
– Я беру, – сказал Гурген.
И назвал цену вдвое ниже той, на которую рассчитывала Маша. Ей удалось выторговать немного больше, но потом Гурген стал непреклонен.