– У неё нет уже, – Жу – Марусе. – И она сама не брала. А я хочу знать, как сорвать.
– Эта травина ведь, она не показывается. – Хозяин склоняется к Жу через угол стола. – Ну, она где-то завёрнута там. Всё в это – в тряпочку ли, в бумажку. Никто не знает. Ничё не знает. У кого есть травина – к тому сходишь. Если он добрый человек и сейчас к тобе-то нормально относится, он тебе даст. Скажет ещё какие там слова. Ты прийдёшь, куда он скажет тебе, туда положишь, слова скажешь, и всё найдётся. Или тебе приснится потом. Или…
– Приведёт само как-нибудь, – заканчивает хозяйка. – У меня у матки была травина, – говорит, оборачиваясь на Марусю. Та кивает.
– Я Серёгу искал, так тожо брал травину ту, – говорит хозяин, не слушая жену. Для Жу говорит. – В Палкино ездил. Там люди – вот они знают травину. Там дед жил один, дедок…
– Дак его уж нет, деда-то, – перебивает хозяйка.
– Да, умер. Он мне бумагу вот такую написал, что я должен сказать, куда поло́жить. И никому не показывать! – Поднимает вверх указательный палец. – Ну, я всё, я положил, по бумаге прочитал это всё, что надо было. И всё.
Он смотрит на Жу выразительно. Жу кивает, как будто понимает. Но не понимает. Хочет спросить: и что – всё, – но тут вступает хозяйка:
– А я знаю, как рвут иё, – говорит с нескрываемым превосходством. – У матки моей была.
– Дак матка твой не брала сама-то! – возмущается хозяин.
– Не брала, – спокойно соглашается хозяйка. – Они тожо в Палкино ходили, она сама и ходила, мать послала иё: «Сбегай, – говорит, – к дедушке, дедушка тебе свёрточек даст, дак ты назад беги махом и не оглядывайся! Что там будет, пугать, чего – не оглядывайся».
– Да, в Палкино, в Палкино – там люди у какие знаткие, в Палкине! Тебе туда надо, – говорит хозяин, как будто не слушая жену.
– А ночь-от, часов десять, – продолжает та. – Ну, мамка побежала. Девочка была ошшо, дак… Прибегает к дедушке, и тот ей рассказал, как травину брать.
– И как? – спрашивает хозяин, но по голосу слышно: он не верит. Не верит, что кто-то может знать больше его.
– А вот, она рассказывала, – продолжает хозяйка, делая вид, что не замечает этого недоверия. – Надо, говорит, так её рвать, эту травину, чтобы травина тебя не видела. Или… или он сам, говорит, чтоб не видел… или как-то так… – Она путается и сбивается. Хозяин спешит воспользоваться этим.
– Как же это? – спрашивает язвительно.
– А вот так, – говорит хозяйка и начинает рассказывать дальше, сперва неуверенно, потом всё складней и складней: – Он, дед, наверное, с берега увидит, подходит и раздевается и задом туда подходит. И потом вырывает. Заворачивает её, чтоб он траву саму не видел.